«Вероломно и без объявления войны»: второй урок экономической географии

Англо-бурская война… Если совсем точно – Вторая англо-бурская война, 1899-1902 годов. Последний крупный вооружённый конфликт XIX века, «эпохи стали и пара», вершина развития военных технологий этой эпохи и одновременно – «первая война нового типа» во всемирной истории. Очень многое началось и многое закончилось на этой войне. Но обо всём по порядку. И начнём мы издалека, и начнём с экономической географии, точнее – просто с географии, а ещё точнее – с географии за 7-й класс.

Карта «колонизации» Африки с 1880 по 1913 года

Итак, далёкий 1879 год. Год начала «Драки за Африку», эпохи, когда все мало-мальски заметные европейские державы пытались откусить от «Чёрного континента» кусочек пожирнее, толкались плечами и наступали друг другу на пятки, некоторые шли прямо по головам, бренча оружием и угрожая когда дипломатией, а когда и тем, чем бренчали. Громче всех бренчала Великобритания и именно ей и достались самые лакомые куски. Точку в этой «драке» поставила Первая Мировая война (тогда ещё именуемая Великой), но парадокс как-раз в том, что война с бурами, выигранная британцами в 1902 году – пик могущества «туманного Альбиона» и одновременно – начало конца британского мирового господства. Как вы, возможно, заметили – слово «одновременно» является ключевым словом нашего повествования, но мы постараемся больше не пользоваться им. Мы не будем описывать всю тяжёлую поступь «Британского льва» по саваннам Африки, нас интересует лишь южная её часть, и для этого вернёмся ещё на век назад, в эпоху «ста лет кафрских войн» и «ста лет несправедливости». Откиньтесь удобнее на спинку кресла — впереди история о белых господах чёрной Южной Африки.

Карта Южной Африки в 1878 году

И тут мы одним учебником за 7-й класс не обойдёмся, понадобится география за 10-й класс и, на всякий случай, история за 9-й.

Мыс Доброй Надежды. Воплощение надежд португальских мореплавателей, искавших в 15 веке путь в Индию. Однако в веке семнадцатом здесь обосновались голландцы из Ост-Индийской кампании и основали колонию Kaapstad. И вскоре здесь появились первые переселенцы – голландские фермеры, а также гугеноты, покинувшие Францию из-за религиозных преследований. Сразу отметим – бурами сами себя они не называли. Бур (Boer) - это крестьянин на старо-голландском. Они же именовали себя африканерами (дословно «африканцы»), африкандерами или просто «датч». И были они бюргерами, а не крестьянами – так, во всяком случае, они считали. Типичный образ африканера того времени – крепкий, суровый колонист с Библией в одной руке и винтовкой в другой. И, чтобы объяснить этот образ – обратимся, наконец, к экономической географии, настал её черёд.

Семья африканеров. Трансвааль, 1886 год

Аграрное общество – первая и основная стадия цивилизованного развития — базируется на ресурсах, производимых в сельском хозяйстве. Именно этот путь и выбрали африканеры. Но их немногочисленные поселения окружали куда более многочисленные народы негроидной расы, находящиеся большей частью на предыдущей ступени – доаграрной, охотничье-собирательской. «Бремя белой расы» (их интерпретация Библии) и винтовка, как конкурентное преимущество перед луком аборигенов, привели в итоге к парадоксу – преследуемые из-за своей веры и не желая «рабства души», «рабство тела» по отношению к местному населению их никак не смущало. Так были заложены основы того, что в двадцатом веке стало известно, как «апартеид в ЮАР».

Теперь снова история. В 1795 году Великобритания, стремясь иметь опорный пункт по пути в английскую же Индию, захватила Капскую колонию (Cape Colony), а Венский Конгресс 1814 года закрепил власть британской короны над южной оконечностью Африки уже официально. Африканеры не очень обрадовались смене власти, причём их смутили не столько увеличившиеся налоги, сколько то, что приходилось общаться на чужом для них английском языке. Но ещё больше их «расстроил» запрет рабства в британских владениях в 1834 году – а это была одна из основ их экономики. Британцы предложили компенсацию за освобождение чернокожих невольников, но гордые фермеры посчитали это предложение унизительным, «принципы не продаются» (хотя в реальности просто не сошлись в цене – британцы предложили ровно в два раза меньше, чем хотели африканеры).

Зулусы атакуют вагенбург африканеров, 16 декабря 1838-го года

И в 1835 году произошло событие, которого цивилизованный мир не видел несколько веков – «Великий Трек», когда несколько десятков тысяч буров, бросив хозяйства и имущество, ушли на север, за реку Вааль. Все их мытарства и борьбу с зулусами и коса мы описывать не будем. Укажем лишь итог – они основали два государства: Южно-Африканскую республику, в обиходе называемую Трансваалем (а если правильнее, по-африканерски – Трансфааль) – в 1852 году, и Оранжевое свободное государство, на два года позже, начав практически с нуля. Снова покорение коренного населения и тысячи рабов, пасущих скот и возделывающих поля под неусыпным контролем южноафриканских «ковбоев». Вот так выглядел типичный африканерский «ковбой» того времени:

Гроза британцев и чернокожих – фермер-африканер

А так выглядела столица Трансвааля – город Претория:

Претория – столица независимых африканеров

Предместья Претории

Неплохо для изолированной аграрной страны, не находите?! С ходу от Европы и не отличишь (если забыть, что всё это построено благодаря рабскому труду). Впрочем, чему удивляться – римляне при помощи рабского труда построили одну из величайших цивилизаций в истории и на их фоне достижения африканеров не кажутся чудом.

Как-бы то ни было, британцам в конце-концов пришлось признать оба государства, а вскоре они получили и международное признание (и в этом не последнюю роль сыграли Пруссия и Франция). Впрочем, это мало интересовало самих трекбуров – они жили достаточно замкнуто, отгородившись от прочего мира, и чем-то напоминали общины Амиш. И выглядели они примерно так:

Суровые фермеры Трансвааля

Была, правда, и третья республика (а если точнее – самая первая), и имя ей – Наталь. Однако, просуществовав всего 4 года, в 1843 году страна оказалась под властью британской короны и снова африканерам пришлось уходить.

А в 1866 году случилось то, что делает необходимым вновь вернуться к экономической географии – в долине Оранжевой реки маленький чернокожий мальчик нашёл алмаз! Это могли бы посчитать и случайностью, но через год был найден ещё один алмаз, покрупнее, и в регионе вспыхнула эпидемия очень заразной болезни – алмазная лихорадка. И в республики хлынули искатели богатств, в стадиях заболевания разной степени тяжести, в основном – англичане. Местные же фермеры имели, видимо, стойкий иммунитет и продолжали заниматься своими стадами и полями, не забывая, правда, брать налог с искателей.

И вот тут возникла крайне интересная ситуация – до этого Британская Империя мало интересовалась тем, что происходит у африканеров. Но после обнаружения там «структурированного углерода» английские власти внезапно взволновало то, что прямо возле их границ «до сих пор угнетают чернокожих рабов». Пока что это была глубокая озабоченность, не более – на этом этапе британская корона обходилась лишь дипломатическим оружием (которое мало трогало трекбуров), время огнестрельного ещё не пришло.

Слоган компании De Beers – «Бриллианты навсегда»

И вот, наконец, мы вернулись в 1879 год, «назад в будущее». К этому времени молодой человек по имени Сесил Джон Родс, купив за бесценок у братьев Де Бирс небольшой участок, где впоследствии были обнаружены алмазы, за восемь лет сумел стать «некоронованным королём алмазных копей» Кимберли (Кимберлитовая трубка — этот термин родился именно там). Забегая вперёд, укажем, что по итогам второй англо-бурской войны Родс станет самой влиятельной фигурой в Южной Африке и, фактически, отцом апартеида, а его De Beers будет принадлежать 90% мировой добычи алмазов. «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача» – так сказал Мичурин, а мог бы и Сесил Родс. Правда, у них было разное представление о милостях.
Но это будет потом. Теперь же упомянем амбициозный план, вызревший в Лондоне – создать Южно-Африканскую Конфедерацию, в составе которой британский кабинет видел и обе бурские республики. В рамках этого плана Теофилиус Шэпстоун с 26 конными полицейскими прискакал в столицу Трансвааля Преторию и объявил об аннексии республики Британской Империей. Африканеры проигнорировали эту выходку, но англичане посчитали действия Шепстоуна успешными и сделали следующий шаг.

Сражение при Изандлване. © Ч. Э. Фрипп

11 января 1879 года Фредерик Тезигер, лорд Челмсфорд и британский корпус в 13 тысяч штыков и сабель вторглись в Wene wa Zulu, Страну Зулусов или Зулуленд, если использовать английскую терминологию. К западу и к северу от африканерских республик всё принадлежало Британии, оставалось захватить маленькую страну к югу. 20 января англичане разбили лагерь, а 22 января разбили уже самих англичан. В историю это событие вошло, как Сражение у холма Изандлвана. 2 тысячи британцев с винтовками и пушками противостояли 20 тысячам зулусов с копьями, палицами и кремниевыми ружьями. И были разбиты – спастись удалось лишь 55 англичанам и около 300 туземцам из вспомогательного отряда. Челмсфорд же с большей частью армии находился в 10 км от места событий и принял выстрелы за учения…

Результат сражения оказался крайне болезненным для «Британского льва» – газеты всего мира написали о разгроме британцев, консерваторы проиграли выборы и Бенджамин Дизраэли был вынужден покинуть пост премьер-министра. Но лев был всё ещё слишком могуч и эта битва лишь поцарапала один из его когтей. Войска Кечвайо, верховного правителя зулусов, одержали ещё три победы над британскими отрядами, но итог был неизбежен – Кечвайо попал в плен, а Зулуленд стал английским протекторатом. И бурские республики оказались почти окружены британскими владениями – лишь на востоке они граничили с португальским Мозамбиком.

Сражение у Лаингс Нек

Воодушевлённые успехами в деле покорения непокорных зулусов и игнорированием бурами действий английской администрации, британцы предприняли ряд мер, которые можно охарактеризовать, как ползучую аннексию — на землях африканерских республик выросли форты с английскими гарнизонами, английское же лобби стало внедрять английский язык повсеместно, но фермеров до поры до времени лишь заботило, чтобы британские солдаты не вытаптывали их пастбища и поля. «Момент истины» наступил, когда «лев Британии» потребовал «львиную долю» — выплаты якобы налоговых долгов, аж с 1830-х годов, со времён Великого Трека. И это, можно сказать, «уязвило» главную «добродетель» африканеров…

И тут настал черёд рассказать об одной черте их характера, той самой «добродетели». Некоторые назовут это бережливостью, некоторые – скупостью, но факт остаётся фактом – бурские стрелки крайне экономно использовали патроны. И если в магазине карабина их пять, то по итогу стрельбы должно быть пять дырок – иначе ты транжира.

И когда 16 декабря 1880 фермеры Трансвааля взялись за оружие и осадили британские гарнизоны – красные мундиры британцев были отличной мишенью для «бережливых» буров. Так началась Англо-бурская война. Первая. За три месяца войны африканеры вышибли англичан из их укреплений и со своей земли. В крупнейшем сражении той войны, Битве у Лаингс Нек, британцы потеряли 84 человека убитыми против 14 – у буров. Столь относительно немногочисленные потери англичан объясняются тем фактом, что большая часть солдат в красной униформе бежала с поля боя, более того – имел место вопиющий случай потери знамени в бою. И в этот раз «Британский лев» одним когтём не отделался – ему подпалили хвост…

Уильям Гладстон, глава британского правительства, опасаясь повторить судьбу предыдущего кабинета министров, инициировал перемирие. Британское общество викторианской эпохи ещё не было готово к тому, чтобы белые воевали с белыми, особенно за воловьи шкуры и пшеничные снопы. И 6 августа 1881 года была подписана Преторианская конвенция, согласно которой африканеры де-факто возвращали себе независимость, но де-юре – обретали сюзерена в лице британской короны. Нежелание буров иметь хоть какое-то, пусть мнимое, отношение к Британской Империи и угроза вновь взяться за оружие привели к подписанию Лондонской конвенции в 1884 году – и республики вновь стали свободными. Правда – ненадолго…

Золотые рудники Трансвааля

«Нет золота в Серых горах» - так считал Анджей Сапковский. В Серых, наверное, и не было, а вот в Драконовых – было. И в 1886 году вспыхнула новая эпидемия лихорадки, ибо в Трансваале нашли это самое золото. Нет, не так. Нашли З О Л О Т О!

«Где гуляет Гиппопо. По широкой Лимпопо» - а так писал Корней Чуковский. На самом деле Лимпопо не такая уж и широкая, но знаменита она не этим, а своими крокодилами и золотоносными водами, ибо истоки её были в Витватерсранде.

А Витватерсранд (Вайт Вотерс Ридж, Хребет Белых Вод) – это поразительное явление природы, месторождение, вмещающее такое количество золота, которое находится далеко за пределами даже преувеличений, допускаемых самым богатым воображением. То самое Эль Дорадо, которое бесплодно искали в Южной Америке несколько веков…

И снова экономическая география. В Витватерсранде примерно 70 тысяч тонн золота (большая часть которого на сегодняшний день уже добыта). Чтобы осознать, сколько же это – сравним: на Клондайке, воспетом Джеком Лондоном, было добыто 300 тонн, во всей Аляске – 950 тонн, золотая лихорадка Калифорнии принесла 3300 тонн, за всю историю в США было добыто 10 тысяч тонн, в Канаде – 6 500 тонн, золотые рудники Австралии дали ещё 6 тысяч тонн, Российская Империя за весь период существования добыла 2900 тонн, СССР – ещё 12 000 тонн, Российская Федерация – ещё 3600 тонн. 40 % мирового золота – это рудники Витватерсранда, и поток золота из Южной Африки имел особое значение для мировой денежной системы на протяжении почти столетия, и золотой стандарт британского фунта стерлингов и доллара США тоже зависели от шахт Трансвааля. Впоследствии даже южно-африканская валюта стала называться в честь месторождения – ранд. И вот за ЭТО викторианское общество было готово простить любую войну, даже ту, где белые убивают белых.
Но сначала случился Ой! В том смысле, что в республики хлынул поток ойтландеров, что в переводе – иноземцы, но в данном контексте – понаехавшие. Африканский «Клондайк» привлек в Трансвааль огромное количество новых переселенцев, которые к концу XIX века превзошли по численности самих буров и сразу же потребовали снижения налогов, равноправия английского языка и предоставления им местного гражданства. Но все их петиции демонстративно отклонялись: «Какая польза в протестах? - заявлял президент Трансвааля Пауль Крюгер - У вас нет оружия, а у меня есть.» Потом ему припомнят эти слова... Но тогда…

Слева - президент Трансвааля Стефанус Иоханнес Паулюс Крюгер, справа - африканерские генералы Шуман и Бота (да, в республиканской армии не носили форму)

Если искать аналогии, то африканерское общество сильно напоминало Спарту, с той лишь разницей, что роль илотов выполняли чернокожие аборигены, коих на одного датча приходилось несколько десятков. А потому стрелять буры умели, как в лучших спагетти-вестернах – очень быстро и так же результативно. И винтовка, вероятно, было первым, что брал в руки, проснувшись, трекбурский фермер. И, даже имей старатели оружие, ковбойская дуэль африканера и британца была бы явно не в пользу последнего.
И тут на сцену вновь выходит Британская Империя. «У вас нет демократии? - Тогда мы идём к вам!». Причём сила желания защитить права англоязычного населения была прямо пропорциональна количеству добытого золота. И чем больше драгоценного металла находили ойландеры, тем настойчивее англичане желали защитить их права. И главным «защитником» выступал тот самый Сесил Родс, в то время — основной инициатор английской колониальной экспансии в Южной Африке (Родезия получила своё название как-раз таки в его честь).

Между тем, правительства африканерских республик продолжили стричь «понаехавших». Налоги на их труд постоянно повышались. К 1894 году Трансвааль по доходам на душу населения (если брать в расчет только граждан) стал одной из богатейших держав мира. Но законов, направленных против чужаков, что парадоксально, становилось всё больше. Доходило до смешного – неграм-кафрам, работавшим на приисках, разрешалось пьянствовать на рабочем месте. Доведенные до безысходности «чужестранцы» обратились за защитой к королеве Виктории. Та не преминула прислать делегацию, но переговоры зашли в тупик - ни одна из сторон на уступки не шла. Тем временем обстановка накалялась. И африканеры в Трансваале и на Оранжевой Реке, и британцы в соседних с ними Капской колонии и Натале потихоньку готовились к драке...

Арест Джеймсона после рейда

29 декабря 1895 года, в канун Нового Года, Сесил Родс, к тому времени – всесильный премьер-министр Капской колонии, отправил в отчаянный рейд на Йоханнесбург 500 конных полицейских с несколькими пулемётами и орудиями во главе с Линдером Джеймсоном. Цель – поднять восстание ойландеров, и присоединить территории республик к британской короне. По сути, повторялись события 1877 года, только в тот раз британцев было меньше – аж 26. Этакое дежавю, или День Сурка. Хотя в реальности получился День Курка – через четыре дня бурский генерал Пит Кронье и его «коммандо» умело окружили британский отряд и метким огнём заставили тех сдаться, что стоило Родсу кресла министра. И Рейд Джейсона стал фактически «казусом белли» - основанием для африканеров отказать в предоставлении любых прав чужакам, обвинить Лондон в агрессии и начать стремительно наращивать военную мощь.

А теперь сыграем в игру – угадай аналогию. Мы укажем ряд фактов, а внимательный читатель должен угадать, аналогию с какими событиями мы загадали.

Итак, огромная империя у ваших границ, любящая и умеющая увеличивать свою территорию за счёт соседей; «граждане» этой империи и носители её языка, которые проживают на вашей территории и требуют прав, в том числе права не только разговаривать на своём языке, но и чтоб этот язык стал одним из государственных, а в идеале - и единственным; и эти самые граждане утверждают, что благосостояние вашей страны добывают исключительно они, своим тяжёлым шахтерским трудом, а скот и хлеб – это не так важно; и империя, «исключительно, чтобы защитить права своих земляков!», вторгается в вашу страну, а эти самые земляки очень ей в этом помогают. Ну что, угадали? Если нет, то подскажем, что это событие из Новейшей Истории...

Однако в Южной Африке всё произошло именно так, но за исключением последнего пункта. И тут самое время обратить внимание на название этой статьи. 9 октября 1899 года Пауль Крюгер, к слову – отличавшийся редкостным упрямством и религиозным фанатизмом, и гордившийся тем, что за всю жизнь не прочел ни одной книги, кроме Библии — выдвинул Британии ультиматум: немедленное прекращение вмешательства англичан во внутренние дела Южно-Африканской республики, отведение от её границ британских войск и вообще — «не мешайте нам спокойно жить».

Карикатура того времени — «Алмазная осада» Кимберли

«Мы будем драться на пляжах, мы будем сражаться на побережьях, мы будем драться в полях и на улицах… Мы никогда не сдадимся…». А, нет, это сказал Уинстон Черчилль, в 1940 году. Но мог сказать и Пауль Крюгер… И 12 октября 1899 года ВЕРОЛОМНО И БЕЗ ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ войско африканеров под командованием всё того же Питера Кронье перешло границу британской Капской колонии, и через 2 дня окружило приграничный «алмазный» городок Кимберли. В осаду попали также Мафекинг в Бесутоленде и Ледисмит – в Натале, а натальские Чарлстаун, Ньюкасл и Гленко были взяты без боя.

Мы написали — войско африканеров — но в действительности армии у фермерских республик не было, за исключением артиллерийских команд и отрядов полиции, все остальные — ополчение.

Объективно – Трансвааль и Оранжевое Свободное государство были агрессорами. То есть совершили то самое вероломное предательское нападение, которое, как правило, ставит крест на его зачинщике. И африканеры могли быть сто раз правы, а британцы, несомненно – негодяи и мерзавцы, но войну начали именно буры – именно они напали на «мирные сёла и города». Поднявший меч от меча и погибнет. Что, собственно, и последовало и после 22 июня 1941 года в Европе, и после 7 декабря того же года – на Тихом океане. Это если объективно!

А вот если субъективно – выходила совершенно иная картинка. Весь мир, «всё прогрессивное человечество в едином порыве», осудили Британию и выражали симпатию африканерам в их борьбе за свободу. То ли люди тогда были добрее, то ли, наоборот, всеобщая ненависть к могучей Британии – мировому гегемону – сыграла роль, но факт остаётся фактом – цивилизованный мир поддержал буров.

Карикатура того времени – буры «уводят» у англичан Ледисмит

Весь ход войны мы описывать не будем – не в наших планах повторять статью из Википедии. Если вкратце – блицкриг не удался, череда побед первых месяцев войны сменилась чередой поражений, когда в Южную Африку прибыл герой афганских войн фельдмаршал Фредерик Робертс, а с ним – полки британской регулярной армии. Общее количество «красных мундиров» превышало 120 тысяч (к концу войны их уже было 450 тысяч и уже не красных), буры могли им противопоставить не больше 47 тысяч, к концу войны — 80 тысяч, всё мужское население… К началу марта 1900 года была снята осада с Ледисмита и Кимберли, в мае разблокировали Мафекинг.

13 марта пала столица Оранжевой республики – Блумфонтейн, а 5 июня настал черёд столицы Трансвааля – Претории. К сентябрю регулярная война была окончена и начались два долгих года партизанской войны. К этому времени Робертс счёл свою миссию выполненной и убыл в метрополию, передав командование Горацио Китченеру, будущему военному министру Британии времён Первой Мировой войны.

Это если вкратце. Подробнее можно почитать у того же сэра Артура Конан-Дойля в его «Англо-бурской войне», участвовавшего в тех событиях в качестве врача – как мнение одной из сторон конфликта. Сразу предупредим – к прочтению книги надо подготовится: читатель должен отождествлять себя с правительством и армией; понимать, что противник — варвар; хвалить врагов, чтобы объяснить поражения; не забывать, что мы — истинные поборники свободы и права, а они — нет; и помнить, что весь мир против нас.
Есть и более объективные труды, например, книги Аполлона Борисовича Давидсона - «Сесил Родс: Строитель империи», «The Russians and the Anglo-Boer War 1899—1902» и другие.

Мы же хотим акцентировать внимание на тех новшествах, которые породила эта война. Или которые приписывают ей. А также о героях — знаменитых и не очень, воспетых и позабытых.

И начнём с новшеств. Бытует мнение, что в их число входят бронепоезда, колючая проволока, снайперы, пулеметы, скорострельные полевые орудия, разрывные пули, стрелковые цепи, форма цвета «хаки», концентрационные лагеря, полевой телеграф, тротил, полевые окопы… В общем, с точки зрения военной науки – очень «прогрессивная» и знаковая война. Давайте же попробуем выяснить, что из этого – правда, а что – нет. Отделим, так сказать, «новаторских» мух от «консервативных» котлет.

Итак.

Британский бронепоезд в составе бронепаровоза и пары стальных «коробок» с амбразурами, в лобовой амбразуре – пулемёт.

Бронепоезд. Нет, но да. Использовать железнодорожный транспорт не как средство доставки личного состава, а как полноценную боевую единицу, придумали ещё в Гражданской Войне в САСШ. В 1861 году на поезд установили пушки, а 1864 году — уже мортиры. Всё это пытались блиндировать при помощи мешков с песком — этакая эрзац-броня. Подобный же фокус повторила прусская армия при осаде Парижа в 1871 году, в ходе Франко-прусской войны. Но полноценные БРОНЕпоезда появились именно во Второй Англо-бурской войне, причём массово. Однако не все поезда бронировали стальными листами. Обратите внимание на фотографию:

Это «Лохматая Мэри». В качестве брони использовались корабельные канаты, пропитанные огнеупорным составом и вес этого «украшения» составлял 10 тонн. Конечно, от орудийного снаряда он не спасал, но с пулями и осколками справлялся отлично. А классический, привычный нам, бронепоезд выглядел так:

Однако, было и другое новшество, более прогрессивное — бронепоезд без рельс, иначе говоря — бронетрактор, яркий представитель «стимпанка». Фактически — это прообраз танка, реализованного в Первой Мировой войне, причём бронетрактор, на наш взгляд, выглядел посимпатичнее, чем Mark I

Бронетрактор Фаулер В5 «Лайон»

Грунтовый бронепоезд. Бронетрактор, три броневагона и артиллерийское орудие

Колючая проволока. Да, но нет. Применение колючей проволоки в боевых действиях впервые зафиксировано в ходе Американо-испанской войны 1898 года, на Кубе, и сделали это испанцы. А вот МАССОВО её стали применять действительно в англо-бурской войне.

Австралийские пулемётчики, на лафетах – два пулемёта «Максим»

Пулемёт. Нет. Картечница Гатлинга, изобретённая и впервые использованная в бою во время Гражданской войны в САСШ – не что иное, как полноценный пулемёт, правда – с ручным приводом. Более того, в русский язык слово «пулемёт» пришло с появлением картечницы системы Барановского, очень схожей по принципу действия с Гатлингом. А вот пулемёт автоматический, то есть без ручного привода, действительно МАССОВО применялся в войне в Южной Африке. Именно массово, ибо первое применение автоматического пулемёта – системы «Максим» – зафиксировано в ходе Второй англо-суданской войны, в 1898 году, а если совсем точно – 2 сентября.

Африканерские артиллеристы возле 120-мм скорострельной гаубицы Круппа

Британское морское 4.7-дюймовое (120-мм) скорострельное орудие на импровизированном лафете.

Скорострельные орудия. Нет. Первое в мире скорострельное орудие было сконструировано Владимиром Барановским и начало поступать в войска Российской Императорской армии в 1878 году. Скорострельность его была 5 выстрелов в минуту и по тем временам это была умопомрачительная скорость. В 1896 году появилась 77-мм пушка Круппа, со скорострельностью 10 выстрелов в минуту, а через год – французская 75-мм, на 5 выстрелов быстрее. А вот скорострельные гаубицы немецкого производства действительно были впервые опробованы в ходе этой войны, это сделали буры, чем очень удивили не ожидавших подобного британцев. В свою очередь, британцы впервые применили скорострельные морские орудия в качестве полевых пушек, причём не только относительно небольшие 120-мм, но и вот такие громадины:

Британское 254-миллиметровое корабельное орудие на железнодорожной платформе

Разрывные пули. А вот тут – да. Экспансивные пули, они же пули «дум-дум», были разработаны Невиллом Берти-Клэем на британской королевской оружейной фабрике в пригороде Калькутты – в Дум-дум (откуда и название). И первые полевые испытания этих пуль под патрон винтовок «Ли-Метфорд» и «Ли-Энфилд» проходили именно в ходе южноафриканской войны. Но на этом ОФИЦИАЛЬНАЯ карьера данных боеприпасов и закончилась – Гаагская Мирная Конференция 1899 года запретила их применение и с тех пор они ОФИЦИАЛЬНО не используются.

Атака британской пехоты

Стрелковые цепи. И да, и нет. Рассыпной строй пехоты применяли ещё в ходе наполеоновских войн, но лишь фланкеры — остальное войско шло полковыми колоннами и батальонными шпалерами. Но с ростом дальности и точности стрелкового оружия рассыпной строй применялся всё чаще. И в первые месяцы войны британские стрелковые линии очень пострадали от точного огня африканеров, что в итоге привело к наступлению стрелковыми цепями как единственно приемлемого построения наступающей пехоты.

Бурские стрелки

Снайпера. Да. И это причина появления стрелковых цепей у британцев. Именно в этой войне появились снайпера, но не в понимании «меткий стрелок» — такие были всегда и во всех армиях — а как отдельная воинская профессия. И первыми снайперами в этом смысле были африканеры. Тут самое время упомянуть об немецком оружии.

Немецкая винтовка Маузер Гевер 98. Возможно — лучшая в мире, во всяком случае — на тот момент. И мировую славу ей принесли именно буры, в чьих умелых руках демонстрировала и высокую скорострельность — 25 выстрелов в минуту с прицеливанием, 45 — без (при штатной — 15); и прицельную дальность до 2000 м, и отличную кучность. Она была намного совершеннее британской Ли-Метфорд и превосходила другую британскую винтовку – Ли-Энфилд. «Третий не прикуривает» – эта известная фраза родилась как-раз на полях англо-бурской войны. Британцам строжайше запрещалось прикуривать втроем от одной спички. Когда в темноте прикуривал первый «томми» - африканер замечал огонек и вскидывал винтовку, когда второй – прицеливался, а когда третий – стрелял ему в голову и, как правило, без промаха – мы же помним, что буры не были «транжирами» и патроны берегли...

Стоит отметить, что многие современные снайперки представляют собой вариации на тему Маузера G98, а в качестве охотничьего оружия винтовка выпускается и используется до сих пор. Забавно, но «английской винтовкой Бур» советские воины-интернационалисты в Афганистане называли британскую винтовку системы Ли-Энфилд. Что сказать – ухмылка истории…

Эволюция пехотной формы британских войск в Африке

Хаки. Нет. Впервые форма защитного цвета появилась в британской армии в 1848 году — это была инициатива Харри Ламдсена и Уильяма Ходсона, офицеров Британской Ост-Индской компании. Проверку боем она прошла во времена Сипайского восстания 1857-1859 годов, когда английские солдаты вынуждены были красить свою белую униформу в нейтральные цвета. Постепенно подобная расцветка начала внедряться и в других частях колониальных войск Британской Империи. Но ПОЛНОСТЬЮ английские солдаты и офицеры перешли на форму цвета «хаки» именно в ходе войны за Южную Африку (причём «хаки» в понимании британцев — это «драб», то есть светло-оливковый).

«Тонкая красная линия» под Балаклавой — сазерлендские горцы в традиционной форме в Крымской войне, 1855 год

Дольше всех держались шотландские стрелки — «адские леди» британской армии — но и они сменили свою тартановую униформу на блеклые цвета вельда — лучшая в мире винтовка в руках лучших в мире стрелков была весомым аргументом это сделать.

Африканерские женщины и дети в британском концентрационном лагере

Концлагеря. Нет, но, к сожалению, да. И это один из тех факторов, которые вызывали «сильную нелюбовь» к британцам во всём мире. Концентрационные лагеря придумали вовсе не в Третьем Рейхе — нацисты лишь развили идею, придуманную и использованную другими. Первые концлагеря появились на Кубе, в ходе Американо-испанской войны 1898 года. Но испанцы ограничились несколькими подобными «учреждениями», где «концентрировали» кубинских партизан — или тех, которых они таковыми считали. Иное дело — британцы. Итоги войны говорят сами за себя — в боях африканеры потеряли убитыми примерно 6 200 человек, в концентрационных же лагерях погибло 4177 женщин и 22074 ребенка - из-за голода и антисанитарии. И тут настал момент указать на то, что действительно «родилось» здесь впервые — Тотальная война. Как мы писали выше — у африканеров не было формы, соответственно, любой африканер с точки зрения британцев — враг. Более того, два года партизанской войны показали англичанам, что воюют не только мужчины, но и женщины. Время галантных войн закончилось, наступило новое время и всё население республик было потенциально противниками. Строго говоря — партизанская герилья не является конвенционным способом ведения войны, и глупо было бы надеяться, что борцы с ней будут соблюдать какие-то законы. Поэтому, помимо концлагерей, практиковалась и политика «выжженной» земли (так популярная в южноамериканских войнах того периода) — сжигались фермы, поля, уничтожался или угонялся скот. И это второй из факторов «весь мир против нас» — это выглядело, как месть, ибо британская армия только убитыми потеряла более 22 000 человек...

Полевой телеграф. Нет. Телеграфное подразделение с составе Корпуса королевских инженеров британской армии появилось ещё в 1870 году. А боевое крещение состоялось в ходе англо-зулусской войны, о которой мы упоминали выше.

Лиддит. Почти да. Тринитрофенол (пикриновая кислота) — это та самая шимоза, ВВ, которым были снаряжены японские снаряды в русско-японской войне. Но впервые в БОЕВЫХ условиях, тем более – на суше, он был испытан именно в ходе англо-бурской войны.

Британская пехота в окопах

Окопы. Нет. Флеши, люнеты и прочие горы земли использовали давно. А прывычные нам окопы появились ещё в Гражданскую войну в САСШ. И не только окопы, но и окопная война. Да, и организация и масштаб был помельче, но – было.

Бурский Ковпак — генерал Кристиан Рудольф Де Вет, и его штаб. Одежда обманчива — это были крайне опасные бойцы

Но есть и то, что действительно абсолютно впервые родилось на полях этой войны. Например, коммандо (или более привычное – коммандос), то есть войска специального назначения. Изначально это были ополченческие отряды буров, формировавшиеся по территориальному признаку. Прекрасное знание местности, искусство маскировки, терпеливость и меткость опытных охотников - ночной кошмар британских солдат и головная боль для их офицеров. Но британцы не были бы британцами, если бы не нашли ответ.

Имею честь представить — бригадир Саймон Джозеф Фрейзер (в те времена — ещё капитан), 14-й лорд Ловат, пэр Шотландии и отец «личного врага Гитлера», 15-го лорда Ловата — командира британского коммандос времён Второй мировой войны, того же имени. Он создал «скаутов Ловата» — шарпшутеров, первое в истории британской армии подразделение, которое носило маскировочные костюмы, и первое же британское подразделение снайперов. Как вы поняли — это стало семейной традицией рода Фрейзеров — и в Первую, и во Вторую мировые войны.

А это — взорванный бурами железнодорожный состав. Вероятно, первый в мире пример рельсовой войны — во всяком случае, в ходе боевых действий.

А это — самокат, или, выражаясь современным языком — велосипед. Боевой. В военных действиях впервые велосипед был использован в 1870 году, при осаде прусской армией Парижа, для доставки депеш. А вот в бою и примерно в таком исполнении — как раз в Южной Африке. Причём — обеими сторонами.

Здесь же появились и первые интернациональные бригады. Не в Испании времён последней гражданской войны, а именно здесь — в Южной Африке. Не наёмники, но добровольцы. На снимке внизу — американские волонтёры из иностранного легиона.

А теперь — о героях.

Этот памятник был открыт 6 марта 2002 года. В чёрном ЮАР. Белому африканеру. Это коммандант Дени Терон — прадедушка известной актрисы Шарлиз Терон. Его имя носит школа военной разведки. Ибо он был одним из лучших разведчиков и диверсантов бурских республик в этой безнадёжной войне за свободу, по крайней мере — за свободу в африканерском понимании. Именно с него Луи Буссенар писал своего «капитана Сорви-голова». Именно его лорд Робертс назвал «главной занозой в теле Британии» (вероятнее — в нижней его части). Боевые велосипеды и рельсовая война — тоже Терон. Утром 5 сентября 1900 года Дани Терон был уничтожен британской артиллерией — вероятно, ни кавалерия, ни пехота это сделать была не в состоянии… Подобной же занозой для британцев через 15 лет станет и знаменитый «лев Африки» полковник Леттов-Форбек и его «чёрные пантеры», о которых мы писали в одной из предыдущих статей. Паулю Эмилю повезло больше — он остался жив, и покинул Африку непобеждённым.

А это — индийский санитарный отряд британской армии. Четвертый справа во втором ряду — Мохандас Карамчанд Ганди, будущий духовный лидер и первый президент независимой Индии.

А этого лихого всадника знают все. «Недоносок» (так называла его бабушка) и «поросёнок» (так называла его жена), но великий оратор, отличный писатель и умелый политик, «человек со стальными тестикулами». Сэр Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль. На этой войне он находился в качестве военного корреспондента газеты Морнинг Пост. В ходе рекогносцировочного рейда попал в плен, содержался в лагере для военнопленных в Претории и успешно оттуда бежал. Долго прятался от буров и в конце-концов смог перебраться в португальский Мозамбик. Побег из плена впервые сделал его знаменитым…

И напоследок — о русских, куда же без них. Всего в англо-бурской войне приняло участие 225 «отпускников», добровольцев из Российской Империи — около 10 процентов иностранцев, отправившихся в Южную Африку сражаться на стороне африканеров. На фотографии — Евгений Яковлевич Максимов, подполковник. Ко времени его прибытия в Преторию за его плечами уже были сербско-турецкая, русско-турецкая, греко-турецкая, итало-эфиопская войны и походы в Средней Азии. Прекрасный стрелок и умелый командир, он стал одним из двух иностранных генералов африкандерской армии. Мало известный на родине, в ЮАР он удостоился памятника.

И совсем напоследок – немного конспирологии. Все вы, вероятно, знаете о золоте Партии, золоте Рейха, золоте Колчака и других подобных вожделенных кладах. Добавьте к нему ещё один – золото Крюгера. По легенде, когда британские войска приближались к Претории, из Нидерландского банка, Монетного двора и хранилищ Дворца Юстиции было вывезено всё золото – на сумму 1 500 000 фунтов стерлингов, умопомрачительная по тем временам сумма. А дальше золото … исчезло. Ходит множество конспирологических версий – то ли оно закопано где-то в ЮАР или Мозамбике, то ли было вывезено в Германию и спрятано там, то ли и не было никакого золото. Как бы то ни было – клад продолжают искать…

«Трансвааль, Трансвааль, страна моя!
Ты вся горишь в огне!
Под деревом развесистым
Задумчив бур сидел.»

Парад британских и австралийских войск в Претории

Каков же итог? Британские колонизаторы-«борцы за демократию» – победили, свободолюбивые африканеры-рабовладельцы – проиграли. В 1902 году бурские республики стали британскими колониями, а в 1910 году Трансвааль, Фри Оранж Стэйт, Капская колония и Наталь были объединены в Южно-Африканский Союз – новый доминион британской короны. Выходит, африканеры проиграли? А вот тут всё не так однозначно. Да, все официальные должности заняли британцы и, опять же, официально «датч» страной не управляли. Но. Вернее – два но.

Первое Но – на фронтах Великой войны срочно понадобились снайпера, ибо германские стрелки крайне метко стреляли и терпеть это британцы не собирались. А лучших снайперов, чем буры, надо ещё поискать. И африканеры отправились в Европу, где подтвердили своё высокое умение в деле уменьшения германского личного состава. И, вернувшись, они уже были не проигравшими в англо-бурской, а победителями - в Первой мировой. А это, согласитесь, «две большие разницы».

Второе Но – чернокожее население. Или, говоря толерантно, афроафриканцы. Они, конечно, получили свободу. В том смысле, что перестали быть рабами – официально. А вот фактически... На золотых и алмазных рудниках должен был кто-то работать, и этими кто-то и были чернокожее население доминиона. А кто лучше всего умеет заставить работать аборигенов? Ответ очевиден, и африканеры медленно, но неизбежно, стали полноправными гражданами союза.

Когда белые сражаются с белыми за свободу чёрных - не всегда чёрные получают ту свободу, на которую рассчитывают. И перестать быть рабом — не значит стать свободным. Особенно если на кону золото и алмазы.