Великое переселение или чрезвычайно торопливые бегство...
А ведь это всего лишь первопроходцы (я бы даже сказал - первопроходимцы), за которыми последуют остальные - пушилины, пасечники и прочие коллаборационисты.
Увы, ничего нового...
Название Поклонной горы стоящий недалеко от кремля холм получил потому, что именно здесь московские князья становились на четвереньки, чтобы присланные из Золотой Орды баскаки (сборщики дани) могли сойти с коня на землю.
Входящие в 1610 году в Москву (без боя, между прочим) польско-литовские войска Станислава Жолкевского встречали с хлебом солью бояре Мстиславский и Салтыков "со товарищи".
А вот еще один малоизвестный факт – в захвате Москвы под началом Наполеона в 1812 году участвовал отдельный 8-тысячный Русский легион, состоящий из примкнувших к дерзкому корсиканцу местных коллаборантов.
На больше всего коллаборантов появилось в годы 2 мировой войны - одних толкнуло на службу к Гитлеру нежелание подыхать от голода и холода в концлагерях, другие мечтали с помощью агрессора освободиться от владычества россии, третьих прельщала власть над односельчанами (увы, были и такие). При этом все вместе они искренне ненавидили большевиков и в первую очередь стоящего над ними Сталина. Через вермахт, СС и различные пронемецкие военизированные и полицейские формирования за годы войны прошло порядка 1,5 миллионов граждан СССР, в т.ч. 400 тыс. русских (всего 99 млн согласно переписи 1939 года), 250 тыс. украинцев (28 млн), 150 тыс. латышей, 90 тыс. эстонцев, 70 тыс. белорусов (5 млн), 70 тыс. казаков (3 млн), 70 тыс. человек из народностей Средней Азии (8 млн), 50 тыс. литовцев, 40 тыс. азербайджанцев (2 млн), 30 тыс. человек из северокавказских народностей (2 млн), 25 тыс. грузин (2 млн), 20 тыс. армян (2 млн), 12 тыс. волжских татар (3 млн), 10 тыс. крымских татар (0,2 млн), а также 7 тыс. калмыков (0,1 млн). Ещё около 3 миллионов не по своей воле находилось в нацистской Германии на принудительных работах в качестве остарбайтеров. Любопытно, что в каждом случае коллаборации у различных народов были свои причины. Народы Балтии и живущие на аннексированных территориях бывшей Польши украинцы и белорусы воспринимали немцев в качестве освободителей. Русских оккупация коснулась лишь частично и податься в полицаи у многих просто не было возможности. Что касается кавказских народов и жителей Средней Азии, то приход немцев всколыхнул волну национального освобождения - иного шанса избавится от российского ига могло и не случиться.
Средний "индекс коллаборационизма" во время войны составил в СССР 142,8 на 10 тысяч человек населения. Т.е. 1,5% от всего населения СССР служили врагу. При этом в оккупации оказалось 85 из 190 миллионов граждан, живущих на захваченных 10% территории страны. Получается, на каждую сотню несчастных, оказавшихся в зоне оккупации, приходилось 4 отщепенца.
И тут мы столкнемся с двумя любопытными фактами - на первом процессе, проведенном в июле 1943 года в Краснодаре (он был под оккупацией в течение полугода), обвинялись в активном пособничестве нацистскому оккупационному режиму 11 человек за «организацию облав, арестов, уничтожение людей в «душегубках» и пытки арестованных». При этом на суде не прозвучало ни слова о 3 тысячах погубленных евреях Краснодара, сташих первыми жертвами нового режима.Трое из одиннадцати осужденных получили 20 лет лагерей. Остальные - публично повешены.
Второй суд прошел в Харькове в декабре 1943 года. На нем судили трех немцев и одного коллаборациониста. Именно этот процесс принято считать первым в мире открытым судебным процессом против нацистских преступников.
По данным немецкого историка Тани Пентер, между 1943 и 1953 годами около 320 тысяч человек предстали перед советским судом как предатели, сотрудничавшие с оккупантами. Мера наказания варьировалась от 20 до25 лет, 22,3% осужденных были приговорены к смертной казни. Некоторых из них судили дважды — в 1946 году и в конце 1960-х — начале 1970-х годов. После отбывания первого срока эти люди вернулись к обычной жизни. Однако вскрылись новые обстоятельства дела. В итоге некоторых из них в начале 1970-х годов приговорили к расстрелу.
Всего было осуждено порядка 350 тысяч человек из 1,5 млн. Остальные либо погибли, либо ухитрились бежать через Германии в третьи страны.
Нелегкая судьба ждала и переживших оккупацию женщин, детей и стариков. Им предстояло отстраивать разрушенное хозяйство, "поднимать" детей и оплакивать мужей, отцов и сыновей, о судьбе которых они все это время ничего не знали.
Самое время припомнить нечто сугубо личное. Мои отец и мать оказались в оккупации в 8 и 5 лет соответственно. Их отцы были призваны в первые дни войны, а дети остались на попечении матерей (похоронки пришли уже после освобождения). Обе семьи чудом выжили, проведя последние дни оккупации в катакомбах, что и спасло их во время массового убийства карателями-калмыками 89 односельчан.
Тем не менее все члены моей семьи (включая меня самого) до были вынуждены заполнять в отделе кадров "пустографку" с вопросом: "Находились ли вы или ваши родители на оккупированных территориях?".
Могу ли я осуждать тех, кто в силу сложившихся жизненных обстоятельств оказался на оккупированной территории? Все зависит от степени их сотрудничества (или его игнорирования) с захватчиками. Если эти люди не состояли у них службе, не участвовали с оружием в руках в боях и не голосовали на незаконных референдумах, то претензий к ним, как мне кажется, не может быть никаких. Что касается откровенных подонков, встречавших врага хлебом-солью, писавших для них списки активистов и участвовавших в репрессиях против мирного населения, то их ждет суд и соответствующий военному времени приговор.
На снимке - немецкие оккупанты плюют на Париж с Эйфелевой башни.
На видео - динамика событий на фронте в ходе наступлений ВСУ на востоке и юге Украины.
