Разрешите возразить или кем был Булгаков!
Дело в том, что украинофобия подразумевает ненависть исключительно ко всему украинскому. Михаил Афанасьевич был выше этого - он презирал (совершенно другое отношение) не только все украинское, но и грузинское, азербайджанское, финское, польское и все остальное, что стремилось "отползти" как можно дальше от сурового имперского сапога. Не надо стесняться - гениальный Булгаков был последним имперским писателем России. Просто, будучи киевлянином, он избрал этот город местом действия целого ряда своих произведений.
Давайте вспомним пьесу "Дни Турбиных", написанную по мотивам романа "Белая гвардия".
"Что же в самом деле? В насмешку мы ему дались, что ли? Если бы ваш гетман, вместо того чтобы ломать эту чертову комедию с украинизацией, начал бы формирование офицерских корпусов, ведь Петлюры бы духу не пахло в Малороссии. Но этого мало: мы бы большевиков в Москве прихлопнули, как мух… Он бы, мерзавец, Россию спас!" - говорит Леонид Юрьевич Шервинский, адъютант того самого гетмана.
"– Я б вашего гетмана за устройство этой миленькой Украины повесил бы первым!… Полгода он издевался над русскими офицерами, издевался над всеми нами. Кто запретил формирование русской армии? Гетман. Кто терроризировал русское население этим гнусным языком, которого и на свете не существует? Гетман". - вторит ему полковник-артиллерист Алексей Васильевич Турбин.
А ведь это, по большому счету, ничем не отличается от наших нынешних доморощенных имперцев. Такое ощущение, что герои булгаковской пьесы выступают не на театральной сцене, а с рядов оппозиции в Верховной Раде.
В пьесе, кстати, есть и некое имперское отбеливание" нынешних соглашателей - его писатель вложил в уста того же Шервинского, пытавшегося оправдать в глазах "конченных" имперцев Турбиных гетмана Скоропадского: "– … план у гетмана был правильный. О, он дипломат. Край украинский, здесь есть элементы, которые хотят балакать на украинской мове своей, — пусть!"
Есть в пьесе и "влияние Запада" - припомните супруга Елены Васильевны обрусевшего немца полковника генштаба Тальберга, который уходит из Киева вместе с немцами.
В 1927 году в журнале Новый зритель" Булгаков так ответил на критику "Дней Турбиных": "... похоронный гимн не может служить военным маршем". Умом он понимал, что империя погибла окончательно, но сердцем продолжал воспевать ее в своих "гимнах".
Вот, что нужно ставить и ставить в Украине, демонстрируя "русский мир" во всей своей имперской ущербности. Увы, о подобных постановках я не слышал ни в Киеве, ни в Одессе.
Теперь несколько слов по поводу набирающего популярность на театральных подмостках "Собачьего Сердца". Это гораздо более тонкая, но не менее имперская вещь, чем "Дни...". В ней автор сталкивает имперских ученых-интеллигентов с откровенным рабоче-крестьянским быдлом, в лице животного (Шарикова), проходимца (Швондера) и обезличенной публики, сопровождающей этого беспредельщика с замашками Наполеона, надеясь урвать кусочек из его добычи. Жизненный принцип "взять все, да и поделить" касается не только Шарикова, но всей этой своры.
Обратите внимание на некоторые детали - Булгаков прекрасно понимает, что беззащитные интеллигенты не в состоянии сопротивляться наглому и безумному плебсу. Тем не менее, он дает Преображенскому шанс вернуть озверевшее в человеческом теле животное в его первозданное состояние - добродушного пса. Вот только рядом с победившим "революционное зло" имперцем-профессором оказывается изрядно оскандалившийся Швондер. Кстати, к концу повести он становится более осторожен и менее нахален. Швондер понимает, что нахрапом профессора не взять и нужно действовать совершенно иными, возможно, более радикальными методами. Как мне кажется, Булгаков совершил прыжок во времени на десять лет вперед, предвосхитив репрессии 1937 года, которые сметут с лица Земли не только старорежимного профессора, но и свежеиспеченного "революционера" Швондера. А вот ставить их "к стенке" будут присутствующие на втором плане Пеструхин, Жаровкин и Вяземская. Эти трое выступают в качестве того самого ружья, которое должно было выстрелить в конце, но у автора не хватило времени, чтобы дописать пост-финал.
Великого Булгакова невозможно "перелицевать" в свою веру.- он такой, как есть и с этим невозможно не считаться. Если режиссер способен победить авторскую привлекательность Булгакова и показать его героев такими, какими они есть, то постановка будет удачной. Если нет, то мы столкнемся с обратным эффектом - имперец Булгаков очарует зрителя, который начнет относиться с симпатией к его героям, несущим тот же "русский мир", что и Моторола с Гиркиным. Просто, делают это гораздо изящнее и умнее...
P.S. Прошу прощение за столь пространный текст - не являясь профессиональным критиком, лишен возможности писать кратко и ёмко...
