Российская пропаганда: кремлевский легион журналистов в России и за её пределами

В период Холодной войны одним из инструментов, который был неоспоримым козырем СССР, являлся тотальный контроль свободы слова. Однако именно такая модель угнетения человеческой свободы и дала со временем сбой, приведя к развалу социалистической империи.

В свою очередь, используя фактор всеобъемлющего доверия профессии журналиста, воспринимавшегося на Западе всегда исключительно с положительной стороны, как человека борющегося за свободу слова, силовой блок РФ поставил себе на службу тех, кого традиционно называли “акулами пера” и “цепными псами демократии”. 

После развала СССР, наследница тоталитарной империи, на первый взгляд, старалась двигаться демократическим путём и даже уподобляться западному формату свободы слова. Именно вначале 1990-х засветили яркие звёзды многих журналистов, которые в полном праве могли называться таковыми. Но период свободы был недолгим и первая чеченская война, в ходе которой освещение событий необходимо было Кремлю именно под тем ракурсом, который требовался согласно повестке дня, вынудила ельцинское окружение начать работу над возвращением СМИ под контроль “центра”.

С середины 1990-х в России происходила настоящая война с журналистами, которую иначе как бойней не назвать. Причём война не только за лояльность отдельных лиц и целых редакций, но и война силовых структур за доступ и аффилиацию над теми или иными СМИ. Война, которая с приходом нового президента РФ Владимира Путина к середине 2000-х завершилась полным распределением влияния над российскими СМИ российских спецслужб.

По сути, к середине 2000-х в России уже не существовало независимых СМИ, телеканалов, новостных сайтов, газет и радио, журналистов и расследователей. Фактически, всё медиапространство между собой поделили две силовые структуры, а именно – МО РФ в лице ГРУ, а так же ФСБ. Причём ФСБ под себя в основном подмяло псевдо-либеральную прослойку СМИ, якобы прозападных взглядов. В свою очередь ставка ГРУ была сделана на традиционно патриотические, провластные площадки, такие как “ВЗГЛЯД”, “Комсомольская правда”, “Московский комсомолец” и т.д. 
 
Таким образом, всего одна декада ушла у российских властей для того, чтобы полностью лишить россиян права на получение непредвзятой и честной информации. Но на этом кремлевский режим не остановился.

Именно 2000-е стали для России периодом экономического роста, поскольку главные наполнители бюджета, экспортируемые нефть и газ, приносили сверхприбыль, позволяющую не только понемногу развивать экономику страны и повышать уровень жизни россиян, но и предоставляли значительные возможности по реализации своих геополитических, реваншистских амбиций. И именно в этот благодатный период Россия смогла упрочнить свои позиции на Западе, как распространив влияние мульти-язычных версий своих медиа-площадок заграницей, так, по сути, и скупив ряд западных журналистов для своих нужд.

Иностранные журналисты в информационной стратегии кремлевской пропаганды играли ничуть не менее важную роль. Ведь полностью сформировав информационную повестку дня внутри границ российского медиа-сегмента, кремлевской пропаганде жизненно важно было демонстрировать определенное созвучие внутренних нарративов, с мнением неких западных журналистов. И в целом, западные журналисты, освещающие те или иные события в выгодном для Кремля ракурсе, были необходимы для информационного проникновения в чужое информационное пространство.

Таким образом, с середины 1990-х и к 2014-му у Российской Федерации был в руках сосредоточен полный комплекс инструментов, в виде журналистского легиона, которым она воспользовалась в ходе вторжения в Украину.

Вторжение российских войск в Украину, аннексия Крыма и оккупация части Донбасса сопровождались масштабной информационной компанией против украинского государства. И важную роль в этой информационной компании сыграли именно те, кто, казалось бы, должны были доносить до читателя и телезрителя правду. Причем, в рамках кремлевского информационного проекта, были задействованы не только лояльные режиму журналисты, но и, так называемые гибридные.

Первая категория журналистов, демонстрировавшая абсолютную лояльность оккупационным действиям РФ это, в первую очередь были именно российские журналисты, откровенно аффилированные силовыми структурами.

На передовую, на Донбасс отправлялись военные корреспонденты, которые не только распространяли лживую информацию о происходящем, но и выполняли роль провокаторов, а порою и наводчиков для вражеской артиллерии. Но если с этими пособниками оккупационного режима, среди которых Александр Коц, Дмитрий Стешин, Семён Пегов и многие другие, всё более-менее понятно, с теми, что представляли собой гибридную составляющую информационной войны, было очень непросто.

Примерно с начала 2010-х годов в Украину на постоянно проживание либо временную работу очень часто въезжали российские журналисты, оседавшие здесь и вливавшиеся в столичные тусовки. Они становились узнаваемым в узком и более широком кругу, воспринимались как свои.

По сути, годами в Украине происходил процесс инфильтрации российской журналистики в нашу медиасферу. А потому, когда в 2014-м Россия вторглась в Украину, вместе с войсками РФ в нашу страну ринулись десятки, сотни “независимых, либеральных, демократичных и честных” журналистов, спасающихся от режима Путина в европейской Украине!

Многие из этих журналистов и ранее работали в нашей стране и их воспринимали в знакомом кругу как своих, а для новичков “оседлые и узнаваемые” лоббировали место в этом самом узком кругу.

В итоге, в то время как на Донбассе проходила оккупация украинских территорий, в Киеве происходила оккупация украинского медиапространства. Ведь очень скоро эти журналисты, ещё вчера спасавшиеся от преследований тоталитарного режима Путина, стали публиковать материалы явно направленные против Украины, дискредитирующие Украину и извращающие представления об Украине.

Например, среди таковых была журналистка Катерина Сеграцкова, бежавшая из Украины, якобы, будучи преследуемой местными националистами. Сама же Сеграцкова годами выполняла роль сливной точки для распространения фейка о том, что Украина – перевалочная база для ИГИЛ. Фейка, который российская пропаганда распространяла годами против всех своих геополитических оппонентов, при этом, будучи страной, граждане который составляли наибольшую национальную группу в составе террористической организации ИГИЛ.

Таким образом, Украина приютила множество псевдо-либеральных и псевдо-независимых российских журналистов, которые писали, пишут и ещё долгие годы будут писать материалы, вторящие российским пропагандистским нарративам. 

Но в контексте всего вышеизложенного, не стоит забывать и про фактор иностранной журналистики, проявивший себя после 2014 года.

Большое количество иностранных журналистов, не пользующихся в действительности известностью и даже уважением и доверием у себя на родине, внезапно стали освещать события на Донбассе исключительно в интересах России. И ничего удивительного, ведь пул таких марионеток был пропагандистской машиной заполнен заранее.

Одним из наиболее известных пропагандистов на службе Кремля был британец Грэм Филлипс, освещавший события на Донбассе исключительно с пророссийских позиций. Помимо него в иностранном журналистском пуле было предостаточно марионеток. Это и французские Кристель Неан (в 2016 году получила “гражданство” ДНР), Сэммуюэль Крон, который рассказывал, как его якобы пытали каратели ВСУ и голландский журналист-расследователь Макс ван дер Верфф, который уверен, что Россия не сбивала авиалайнер рейса МН-17, и многие, многие другие. Но, опять же, в основном практически неизвестные у себя на родине и тем более в мире.

Такие же деятели как болгарская независимая журналистка-расследователь Диляна Гайтанджиева регулярно использовалась российской пропагандой для распространения лживых расследований о контрабандной торговле оружием, а так же о, якобы, участии тех или иных стран, в тех или иных конфликтах, в разном формате. В своих материалах она часто использовала старый метод создания ложной и запутанной ветки расследований, известный ещё со времен КГБ как “подметные письма”, когда в пакет настоящих данных, добавляются ложные - сложно выявляемые.

Но врать долго Диляне Гайтанджиевой не получилось и в настоящее время ни одно уважающее себя издание в Болгарии не берёт её на работу из-за репутации нечистоплотной журналистки. Но Диляна не отчаялась и, назвав себя “независимой”, при полной финансовой поддержке из России стала регулярно набрасывать фейковые расследования в открытый доступ. При этом, полностью потеряв доверие в Болгарии, она очень известна в милитарной среде СМИ России.

В целом Россия весьма успешно использует само направление “независимой журналистики” для распространения своей пропаганды. В рядах аффилированных российскими спецслужбами псевдо-журналистов довольно много именно тех, кто называет себя “независимыми”. Это и Катерина Сеграцкова, которую я упоминал выше, и Диляна Гайтанджиева, после увольнения из издания “Труд” резко ставшая “независимой”. В этой когорте стоит вспомнить и Клаудию Цимемарман, независимую журналистку из Голландии, которая является немкой и которая меняет своё гражданство в зависимости от потребностей работодателей.

Например, когда необходимо заполнять эфир нарративами о том, что авиалайнер МН-17 не был сбит российским ЗРК “Бук” и Россия не имеет этой трагедии никакого отношения, Клаудия Цимерман становится независимой голландской журналисткой. Когда же необходимо создать подоплёку для межнационального конфликта внутри Германии, заявив, что выходцы из Северной Африки совершили тысячи сексуальных нападений на женщин в Кёльне и власти это скрывают, она становится немкой. 

Именно после заявления о тысячах изнасилованных немках в Кёльне, Клаудия сразу же стала любимицей российских телеканалов, у неё брали интервью Russia Today и многие другие, а её фамилия не сходила с новостных лент. Ещё бы, ведь тема агрессивных мигрантов в Европе была одной из самых любимых для российской пропаганды, демонстрирующей своим зрителям эфемерный хаос в ЕС. К слову сказать, гуманитарный кризис имевший место, был спровоцирован самой же Россией через вмешательство в гражданскую войну в Сирии.

И если уж я вспомнил про Клаудию Цимерман, то будет неправильным не уделить внимания Флориану Ретцеру, не относящемуся к авторитетным и пользующимся уважением журналистам, но регулярно вещающему в интересах Кремля. Флориан Ретцер неоднократно отмечался украинофобскими материалами на второсортных ресурсах, например, посвященными тому, что в Украине демократия “умерла”, а МН-17, конечно же, Россия не сбивала.

Фактически, российская пропагандистская машина сосредоточилась на найме большого количества невостребованных, низкопрофессиональных иностранных журналистов, исключительно ради того, чтобы на своём внутреннем медиа-пространстве демонстрировать мнение некоего француза или некоего немца, голландца, британца и так далее, совпадающие с мнение Киселёва, Соловьева, Скабеевой и прочих деятелей пропагандистского цеха РФ. 

Таким образом, Российская Федерация, не может априори считается страной, в которой есть свободные СМИ. Даже те, что имитируют либерализм и оппозиционность кремлевскому режиму, представляют собой аффилированные ресурсы, предназначенные не только для создания видимости оппозиционности в стране, но и для контроля над аудиторией соответствующих взглядов и участия во внутриведомственных баталиях, по мере необходимости.

Россия не только полностью искоренила понятие свободы слова, исказив его в своих целях, но и достаточно напористо пытается проникнуть на западный плацдарм, пользуясь, демократические ценности в своих целях. И в этом, в принципе, самая большая опасность для Запада исходящая от России – использование Кремлем западных ценностей, в своих варварских целях.