Цусима: Кулак адмирала

Накануне

С самого утра 10 мая начали грузить уголь. Снова и снова, как это было весь путь через три океана. Броненосец тяжело качался на зыби, под блеклым серым небом, затянутым тучами. Вокруг флота не было никого и ничего - ни судна, ни земли. Позади остался последний большой остров перед японскими водами - Формоза. Никто не знал, как мы пойдем дальше. Одни говорили, что вокруг Японии, через самые дальние воды Тихого океана. Другие - что мы пойдем кратчайшим путем, через Корейский пролив в Японское море. 

Но угля грузили так много, что почти все решили - идем в открытый океан. 
- Броненосец наш и без того настолько перегружен, что броневой пояс на нем глубоко ушел в воду. До Корейского пролива осталось пустяки — два дня ходу. За это время не успеем сжечь столько угля, чтобы корабль принял нормальное положение. Надо соображать. - говорили на баке. 

К исходу угольной погрузки катер с "Суворова" привез приказы от адмирала, которые очень быстро узнали все по "корабельному телеграфу". "Если неприятель покажется, то по сигналу главные силы идут на него для принятия боя, поддерживаемые третьим броненосным отрядом и отрядами крейсерскими и разведочными, которым предоставляется действовать самостоятельно, сообразуясь с условиями момента. Если сигнала не будет, то следуя флагманскому кораблю, сосредоточивается огонь по возможности на головном или флагманском корабле неприятеля".

Ясно, что ничего не ясно. В кают-компании "Орла" недоумевали: будет сражение, но нет никакого плана - только общие указания. И инструкция по передаче командования, если флагман выйдет из строя. Тогда флот поведет следующий броненосец. 
- Какие задачи отрядам кораблей? Как мы будем вести стрельбу? Понятно только, что адмирал боится, как бы с эскадрой не случился хаос, как это было с Первой эскадрой после попадания в рубку на "Цесаревиче" - задавал риторические вопросы артиллерист "Орла" лейтенант Федор Шамшев. 

Ответом ему было глубокое молчание офицеров. Все понимали, что впереди нашу эскадру ждет весь японский флот. А мы за все время похода лишь четыре раза проводили учебные стрельбы, а маневрировали корабли плохо. Чуть что - и на мостике флагманского "Суворова" адмирал начинал рвать и метать.

К вечеру погода стала портиться. Поднялся ветер, похолодало. Ночью пошла волна. 

Утром 11-го не произошло ничего особенного. Море было пустынным, слегка штормило. А крейсера потом пойдут терзать японские судоходные пути. Да еще ближе к полудню с "Осляби" передали флагами, что сломалась шлюпбалка. 

Флот шел на север.

На корабле установилась странная тишина. Матросы работали и усердно выполняли приказы. Офицеры стали как-то спокойнее. Инженер Костенко, едва передвигавшийся на своих костылях, еще раз проверил весь броненосец: все ли дерево, весь ли ненужный в бою хлам выбросили за борт, установили ли защиту от осколков из колосников и пробковых коек, есть ли запасные части у механизмов, исправны ли системы? Все понимали, что впереди нашу эскадру ждет весь японский флот, отложили все дела и готовились. Ведь сейчас от каждого зависит очень многое - от последнего трюмного матроса до офицера на мостике. 

Ближе к вечеру на "Суворове" внезапно подняли сигнал к остановке. Еще несколько минут - и быстроходные крейсера "Жемчуг" с "Изумрудом" уходят вперед большим ходом. А с броненосцев и крейсеров спускают паровые катера. Командиры на них идут к борту "Суворова". Что-то не то. Наш командир, Николай Федорович Юнг тоже отплыл к флагману. Впервые за поход, наверное, адмирал решил собрать командиров - капитанов и адмиралов перед боем. 

Наступила полночь. В свете прожекторов катер с "Орла" второй раз пошел к "Суворову" - забрать командира обратно. Вот Юнг поднимается на борт, и сразу созывает всех офицеров на мостик. 
- Флот принял Небогатов. Фелькерзама больше нет. Рожественский в лазарете и не может управлять эскадрой. Энквист остается на борту "Олега" - он становится глазами и ушами эскадры. Броненосные корабли собираются в один кулак. Мы пятые в строю.- Юнг был предельно краток. 

Аврал. Приказали выбросить за борт 200 тонн угля, вылить 200 тонн воды. Было видно, что на других кораблях делают то же самое. Еще и выбрасывают за борт дерево.Так почти до рассвета. 

Наступило пасмурное и хмурое утро 12 мая. Все устали - шутка ли, львиную долю принятого позавчера угля выбросили, сделали двойную работу. Как рассвело, транспорты под конвоем вспомогательных крейсеров "Рион" и "Днепр" ушли на юго-запад - поговаривали, что в Шанхай. Вскоре они скрылись за пеленой дождя. При эскадре остались только два госпитальных парохода - "Кострома" и "Орел". 

Корабли перестроились в одну кильватерную колонну. Головным - "Князь Суворов", за ним "Император Александр III" и "Бородино". Четвертым встал "Ослябя", "Орел" пошел пятым - стали понятны ночные слова командира. Это были самые новые и самые сильные наши броненосцы. На высокобортном, ощетинившимся рядами шестидюймовых пушек среднего калибра и 75-мм противоминных пушек возвышались две башни с 10-дюймовым главным калибром и три дымовые трубы. Остальные четыре броненосца были однотипными, их строили на заводах Петербурга по образу и подобию "французского" "Цесаревича", но немного измененными. С высокими покатыми бортами, с башнями 12-дюймовок на носу и корме, с шестью башнями для 6-дюймовых пушек по три на борт, окрашенные в черный цвет, они выглядели устрашающе. За ними тянулись более старые броненосцы - кургузый "Сисой Великий" с мощными 12-дюймовками, как на "Орле" или "Суворове", но всего шестью шестидюймовками, низкий, с четырьмя стоящими квадратом дымовыми трубами "Наварин" со старыми пушками в 12 и 6 дюймов, между ними - странный "Император Николай I", у него всего два 12-дюймовых орудия в носовом барбете, но в казематах - еще по две 9-дюймовки и по 4 шестидюймовых пушки на каждый борт. Неожиданно, но за восемью броненосцами в строй эскадры стали крейсера. Один из них - "Адмирал Нахимов" с восемью старыми башенными 8-дюймовыми и десятью столь же старыми казематными шестидюймовками и ранее был во втором броненосном отряде. Но за ним оказались "Владимир Мономах" и "Дмитрий Донской" - старые, тихоходные, вооруженные лишь 6-дюймовыми и 120-миллиметровыми пушками - но зато с бортовой броней. И замыкали колонну три броненосца береговой обороны - "Адмирал Сенявин", "Генерал-Адмирал Апраксин" и "Адмирал Ушаков". Они имели мощную главную артиллерию из четырех 10-дюймовых орудий в башнях (на "Апраксине" только 3 орудия), очень слабую среднюю артиллерию всего из 4 120-мм пушек, но зато неплохо бронированы. 

Всего 14 кораблей линии. Линейных кораблей - но разных типов, новых, старых, с разнообразными пушками и разной скоростью. Сигнал с "Суворова", на который перешел адмирал Небогатов, приказал держать ход 10 узлов. 

Крейсера "Изумруд" и "Жемчуг", самые быстрые крейсера всей этой войны, если не считать "Новика" с Первой эскадры, снова ушли далеко вперед в разведку. Впереди боевой эскадры шли строем фронта еще три крейсера под флагом контр-адмирала Энквиста - "Олег", "Аврора" и "Светлана", все вооруженные шестидюймовыми пушками. Крейсер второго ранга "Алмаз", совершенно бесполезный в бою, держался на правом траверзе флагмана, передавая другим кораблям сигналы адмирала. Миноносцы двумя отрядами держались по сторонам эскадры, ближе к концу колонны у броненосцев береговой обороны. Вспомогательный крейсер "Урал" шел в конце колонны, замыкая боевую эскадру. Бывший пассажирский лайнер, зачисленный в военный флот и вооруженный лишь двумя пушками 120-мм калибра и четырьмя трехдюймовками, он был совершенно бесполезен в бою. Но зато он мог развивать скорость в 20 узлов и имел чрезвычайно мощную станцию беспроволочного телеграфа. Даже когда эскадра шла в Индийском океане и стояла у Мадагаскара в Носси-Бэ, с "Урала" отправляли и принимали депеши из Владивостока и Севастополя. 

К полудню, когда дождь прекратился, еще один сигнал Небогатова начал маневры. Эскадра на 10 узлах скорости описала две полных циркуляции влево и вправо. А потом приказали поворот "все вдруг", предварительно увеличив интервалы в линии до пяти кабельтовых. С первого раза "Наварин" и "Сисой Великий" не смогли сразу повернуть на 16 румбов, опоздав с маневром и выкатившись из строя. 
- Так в бою они останутся одни под огнем. - прокоментировал Шамшев с мостика "Орла". 

Полчаса времени на восстановление строя - и снова "все вдруг", 16 румбов вправо. На этот раз получилось. Головным стал "Адмирал Ушаков" под командованием Владимира Миклухи, родного брата знаменитого исследователя пигмеев. Сигнал об увеличении хода до 12 узлов с "Ушакова" - флот ускорился, и еще один "все вдруг" на 16 румбов, на этот раз вправо. Отличился "Ослябя", который вошел в циркуляцию позже и чуть не протаранил "Орла", но обошлось. Миноносцы и "Урал" в это время отстали и остались почти в сотне кабельтовых позади. Наверное, так и надо было. Но ближе к трем часам пополудни повороты закончились, и эскадра снова с "Суворовым" во главе пошла на север, сбавив ход до 10 узлов. Снова сигнал с флагмана - и пять броненосцев  развивают ход в 15 узлов, отрываясь от остальных, на 50, затем на 100 кабельтовых. Поворот "все вдруг" - и Первый броненосный отряд идет на контркурсах со Вторым отрядом. Артиллерийские учения - определяют дистанцию, заряжают, условный "залп". Небогатов, очевидно, решил весь день посвятить учебному бою. Первый отряд на 15 узлах расходится с остальными по правому борту, обходит их за кормой и теперь догоняет - тоже по правому борту. Еще одно артиллерийское учение, Второй отряд. видать, "отбивается" от догоняющего его "Первого". Сейчас - стволиковые стрельбы винтовочными патронами сразу после заряжания орудий. И вот Первый отряд обгоняет Второй - "Сисой Великий" начинает поворот "все вдруг" на 8 румбов. Несколько минут - и один отряд отходит от второго, развивая до 13 узлов. 

Вечереет. Эскадра снова выстроилась. И тут учебная минная тревога. Миноносцы догоняют с двух бортов. Тишина. Корабли идут на 10 узлах. Тонкими темными тенями скользят миноносцы. Включать боевые фонари запретили. Эскадра держит строй, артиллеристы наводят орудия. Офицеры говорят, что на броненосцах малокалиберные пушки бесполезны против миноносцев. То-то понятно, почему расчеты наших 47-миллиметровок сегодня работали в шестидюймовых башнях вместе с их расчетами - в тесноте, но не в обиде. 

Идем на север, курса не меняли. В Корейский пролив. Будет бой: японцы ждут.

Весь день 13 мая эскадра шла на 11 узлах, периодически маневрируя. То последовательно на 8 румбов вправо, потом влево, влево и еще раз вправо. То циркуляции с большим радиусом. То "все вдруг" на 8 румбов вправо и потом еще раз на 8 румбов влево - так эскадра резко увеличивала дистанцию от "Урала" - бывший лайнер шел теперь на траверзе "Суворова", изображая неприятеля. К ночи уменьшили скорость до 9 узлов. Офицеры говорили, что так мы с рассветом войдем в Корейский пролив, чтобы не бояться многочисленных японских миноносцев. Днем они видны как на ладони, и подобраться незамеченными не могут. 

Все время слышны переговоры японцев по беспроволочному телеграфу, но море пустое. Ни торгового парохода, ни рыбацкой джонки. 

Кулак адмирала

Адмирал Зиновий Петрович Рожественский был крутого нрава человеком, имел репутацию блестящего тактика - но со времен турецкой войны не участвовал в боях. Империя ни с кем больше не воевала на море. Он отличался от многих других тем, что не воровал сам и не терпел никакого казнокрадства на флоте. Он смог собрать воедино, в мощный кулак две эскадры - Вторую и Третью Тихоокеанские. Он сутками напролет работал с документами, бдительно контролировал каждое движение каждого корабля. И слишком бурно реагировал, если что-то шло не так. Адмирал ни в грош не ставил никого из подчиненных, ни матросов, ни офицеров, ни даже адмиралов - все это были лишь механизмы, которые обеспечивали работу единой машины, единого кулака - эскадры.

Но в то роковое утро 11 мая адмирал нервничал. Он беспрерывно ходил туда-сюда по мостику, против обыкновения сидеть в кресле с биноклем. Получив странный сигнал с "Осляби" о сломанной шлюпбалке, адмирал сначала рассвирепел и при всем штабе нецензурно обозвал командира броненосца капитана первого ранга Владимира Бэра непечатным словом, а потом сел в свое кресло на мостике. Еще через полчаса он встал и осмотрел строй кораблей в бинокль. Увидев, как случайно выкатывается из строя "Наварин", адмирал Рожественский вполголоса выругался и что есть силы ударил кулаком стоящего матроса-сигнальщика в лицо. Матрос упал. Рожественский упал на него. 

Командир броненосца капитан первого ранга Игнациус, увидев это, моментально вызвал матросов отнести адмирала и сигнальщика в лазарет, и держать прежний курс. 
- Удар. ваше превосходительство. Апоплексический удар. Кулаком. А матрос ушибся, полежит денег-другой и на вахту.- услышал Василий Игнациус вердикт врача, когда вскоре сам спустился в лазарет.

Адмирал Рожественский лежал на койке без сознания. К вечеру его не стало. Запросив инструкции у младшего флагмана, Игнациус с удивлением узнал смысл странного утреннего сигнала. Оказывается, контр-адмирал Дмитрий Густавович Фелькерзам, месяц назад перенесший апоплексический удар от тропической жары, умер. За флагмана остался контр-адмирал Николай Иванович Небогатов, командовавший Третьим броненосным отрядом и приведшим его в виде Третьей Тихоокеанской эскадры на соединение с флотом. 

Первым приказом новоиспеченного командующего эскадрой стал военный совет. На борт "Князя Суворова" собрали всех командиров броненосцев и крейсеров, кроме отправленных в разведку и дозор "Изумруда" и "Жемчуга". 
- Господа! Мы почти у цели нашего похода, если идти Корейским проливом, то за четыре-пять дней будем во Владивостоке. Но на нашем пути весь японский флот, который много месяцев ждет нас и учится, который уже разбил нашу Первую эскадру флота Тихого океана. Мы в одночасье лишились двух адмиралов, флот почти обезглавлен. Поэтому я хочу рассказать, как вижу предстоящий бой.- начал Небогатов.

- Мы пойдем Корейским проливом. Войдем в него утром, это будет 14 мая. Пролив надо пройти днем, большим ходом, прошу держать не менее 12 узлов, а лучше - 13 или даже 14. Так мы сможем избежать неизбежных минных атак, а миноносцев у неприятеля больше полусотни. Днем они не посмеют к нам приблизиться. А их главные силы, несомненно, ждут и, так же несомненно, вступят в бой. Вы все помните последний приказ покойного Зиновия Петровича. В целом, мы его выполним. Вся наша эскадра пойдет единым целым, единым кулаком. У них двенадцать кораблей в линии. Но всего четыре броненосца с двенадцатидюймовыми орудями. Остальные - крейсера с восьмидюймовыми пушками. У нас же, как вы знаете, семь броненосцев имеют калибр двенадцать дюймов и еще четыре - 10 дюймов, всего 41 тяжелое орудие против 17 у них, ведь один из крейсеров итальянской постройки несет одну десятидюймовую пушку. Это наш главный аргумент. Это наше единственное преимущество. Потому что их броненосцы могут идти большим ходом, чем наша эскадра, а их восемь броненосных крейсеров первого ранга и вовсе будут давать 20 узлов. Вы помните бой в Желтом море с Первой эскадрой и другие сражения под Порт-Артуром - японцы были быстрее нас. Вы помните бой у Ялу десять лет назад - японцы тогда разделили силы на основной отряд и быстрый, "летучий" отряд. Они забросали китайцев снарядами среднего калибра. И сейчас у них больше пушек среднего калибра - в бортовом залпе у них 80 пушек против 45 наших шестидюймового калибра, к которым еще надо добавить главные восьмидюймовые орудия "Нахимова" и 120-миллиметровые с "Ушакова", "Сенявина" и "Апраксина". Нам надо решить, как воплотить в жизнь наше преимущество в главном калибре и не дать им засыпать нас шестидюймовыми снарядами. - Небогатов сел,- слушаю вас, господа.

- Ваше превосходительство Николай Иванович, позвольте, - поднялся командир старого крейсера "Дмитрий Донской" Иван Лебедев,- на моем крейсере есть бортовая броня, но он тихоходный и не сможет развить больше 15 узлов. Поэтому он не сможет идти в строю за новыми и быстроходными крейсерами. Предлагаю поставить "Донского" и "Владимира Мономаха" в строй броненосцев. Это еще шесть пушек в шесть дюймов и 5 120-миллиметровых в бортовом залпе, но это не главное. У нас будет 14 кораблей линии против их 12. "Донской" и "Мономах" смогут держать ход в боевой эскадре. Они смогут выдержать попадания, они смогут помочь броненосцам береговой обороны - у них средняя артиллерия слаба. И, я прошу внимания, мы отвлечем на себя часть неприятельских снарядов от других кораблей.- Лебедев сел, на его побледневшем лбу блестели капли пота. 

Командир "Владимира Мономаха" капитан первого ранга Владимир Попов молча подошел к Лебедеву и пожал ему руку.

- Значит, решено. "Дмитрий Донской" и "Владимир Мономах" становятся в строй. Поэтому мы изменим наши отряды. А поскольку адмиралов на эскадре, кроме меня и Оскара Адольфовича теперь, к глубочайшему сожалению, больше нет, придется распределить звания младших флагманов между вами, господа капитаны. Итак, "Ослябя" переводится в состав Первого броненосного отряда и пойдет в его строю четвертым кораблем. Пятым. замыкающим, будет "Орел" - для того, чтобы если мы в бою будем поворачивать "все вдруг", то Первый отряд в любом случае возглавлял броненосец с 12-дюймовыми орудиями. Второй броненосный отряд идет за "Сисоем Великим" - "Император Николай I" и "Наварин". Третий броненосный отряд - тоже три корабля, "Адмирал Нахимов", "Дмитрий Донской" и "Владимир Мономах". Четвертый отряд - "Адмирал Сенявин", "Генерал-Адмирал Апраксин" и "Адмирал Ушаков". Вам, Владимир Николаевич, придется нести очень большую ответственность - так как вы будете либо замыкать строй и следить за всем, что происходит позади, либо, если повернет вся эскадра - то временно возглавлять строй. Господа капитаны, прошу вас соблюдать указанное старшинство, так как вы все равны по званиям, но в предстоящем нам сражении очень важно сохранить порядок. Если Первый отряд отрывается от остальных и маневрирует в бою отдельно от других - то Второй, Третий и Четвертый отряды идут под брейд-вымпелами капитанов Озерова и Миклухи. Если Первый отряд идет отдельно, то младший флагман - вы, капитан Юнг. Я остаюсь сейчас на "Суворове", попрошу привезти мне самое необходимое катером. Если в бою "Суворов" теряет управление, то Первый отряд и эскадру ведет следующий корабль. Но в самом крайнем случае мы все должны понимать, что при потере флагмана общее и самое главное решение принимает адмирал Энквист.- заключил адмирал Небогатов, и продолжил.

- Все крейсера сводятся в единый отряд под командованием адмирала Энквиста. Но у каждого корабля свои задачи. "Жемчуг" и "Изумруд" идут в разведку, они должны первыми увидеть японцев, доложить об этом мне, а затем самостоятельно, либо объединившись в пару, искать и громить японские миноносцы, если Оскар Адольфович не укажет иного. "Олег", "Аврора" и "Светлана" - главная крейсерская сила. Они пойдут впереди основного строя так, чтобы оказать помощь разведчикам - ведь они могут выслать целый отряд своих малых крейсеров. Они вместе с "Жемчугом" или "Изумрудом" могут и должны разбить такой передовой отряд их крейсеров, уничтожить их разведчиков, не дать неприятелю узнать где мы. Потом же отряд крейсеров в бою действует самостоятельно, отгоняя японские крейсера и миноносцы от главных сил и оказывая помощь в угрожаемом месте. "Алмаз" идет по нестреляющему борту на траверзе между "Суворовым" и "Александром III" - для передачи сигналов. То же самое, но по нестреляющему борту концевых броненосцев делает "Урал", Вам на "Урале", Михаил Константинович, ставится еще одна задача - глушить все японские передачи по беспроволочному телеграфу. Пусть они будут глухими. А мы соберем эскадру в кулак и дойдем до Владивостока, отобьем по пути японцев, а если они будут упорны - то разобьем их.- Небогатов повысил голос. 

- Как мы будем организовывать стрельбу? - спросил командир "Орла" Юнг.

- Нам надо по очереди выбивать из строя один японский корабль за другим. Или флагман - "Микасу", по нему будут стрелять все броненосцы Первого отряда. Или, если ситуация будет иная - то их броненосные крейсера, они не выдержат много попаданий тяжелыми снарядами. Они явно будут идти быстрее нас, обгонять, наседая на концевые корабли - и тогда мы всеми нашими кормовыми орудиями бьем по "Микасе", постепенно перенося огонь и на другие корабли. Но если они пойдут контркурсами - то тоже сначала бьем по "Микасе" или по тому кораблю, который пойдет в голове их колонны, также постепенно перенося огонь на других. Помните, если до их флагмана будет далеко, или его не будет видно в дыму, в тумане - то корабли Второго, Третьего и Четвертого отрядов стреляют по их броненосным крейсерам. Особое указание для броненосцев береговой обороны - им надо вместе вести огонь по одному крейсеру японцев, выбивать их одного за другим из строя. У них сильная средняя артиллерия, поэтому очень важно быстро выбить их. Выбить одного за другим! - Небогатов снова повысил голос, - Но если японцы будут сильно наседать - то мы попробуем отходить от них всей эскадрой - или последовательным поворотом в циркуляции, или "все вдруг". Проведем завтра маневрирование. Первый отряд должен быть готов идти отдельно на большой скорости, 15-16 узлов. В бою вся эскадра держит 12 узлов, если сможем - то 13. 

- Миноносцы идут отрядами в конце нашей колонны, собираются на не стреляющем борту. Днем они должны сберечь себя и при нужде оказать помощь тем нашим кораблям. которые будут терпеть бедствие, и отгонять вражеские миноносцы. А в темноте, отрядами, идти в атаку - если дело дойдет до этого. Вот такой план боя. - подытожил адмирал и стукнул по столу кулаком. 

- Ваши превосходительства Николай Иванович, Оскар Адольфович, господа капитаны, позвольте поделиться нашим опытом.- снова поднялся Юнг, получив одобрительный кивок Небогатова, он продолжил,- На "Орле" мы заранее подготовили корабль к бою. Мы убрали большую часть дерева, мебели, лишних предметов. Что-то выбросили за борт, что-то убрали в трюмы. Мы изучили опыт боев Первой эскадры. У японцев хорошие фугасные снаряды, они вызывают сильные пожары, крушат надстройки и не закрытые броней борта, но почти не пробивают брони. Дают много осколков. Поэтому из лишних колосников, из коек, из других средств мы везде где могли устроили дополнительную защиту. Кроме того, наш броненосец перегружен - слишком много угля, слишком много воды, других припасов, и еще при постройке тоже был перегруз. Поэтому броневой пояс почти весь скрылся под воду, броненосец не может дать полный ход, а при повреждениях есть угроза завалиться на борт. На "Орле" идет инженер Костенко, он рассчитал, что надо убрать хотя бы по 200-300 тонн лишнего веса. Накануне мы снова приняли уголь - часть его мы сожжем завтра на маневрах, еще часть лучше выбросить. Слить излишний запас воды. Выбросить негодную провизию. Расчеты малокалиберных пушек убрать днем вниз и вызывать только для борьбы с пожарами, для замены выбывающих - чтобы сберечь людей. Пушки калибром меньше 75 миллиметров в дневном бою броненосцев только обуза...

- Довольно, Николай Викторович, все понятно. Как вы сказали, так и сделаем. Господа капитаны, приготовьте корабли к бою, облегчите их уже этой ночью, авралом. Сделайте защиту людям из чего только можно и завтра проводим маневры. Идем через Корейский пролив так, чтобы утром 14 мая войти в него. Накануне ведем разведку, командам дать отдых, но быть готовыми к бою. С Богом, господа, во Владивосток! И сейчас не теряем ни минуты.- закончил адмирал Небогатов.

На этом военный совет закончился. Командиры, офицеры штаба и адмиралы выпили - кто по рюмке водки, кто по бокалу вина, затем по чашке кофе, сопровождаемой рваной беседой о передаче сигналов в бою и поддержке друг друга. 
- Наш сегодняшний совет дал эскадре больше, чем все приказы и маневры с самого выхода из Либавы,- заключил командир "Осляби" Владимир Иосифович Бэр, прощаясь с другими капитанами. Слышавший это адмирал Энквист утвердительно кивнул.

Огненный день

Ночью на борту "Орла" царила необычная тишина. В кубриках было наполовину пусто - многие матросы решили остаться спать на своих постах, у орудий и механизмов. Флот шел все ближе к Корейскому проливу и неприятель мог появиться в любой момент. 

Светало. Пробили две склянки. Началась побудка. Офицеры сразу занимали посты. Матросы наскоро умывались морской забортной водой, многие уже заранее переоделись в чистое. Впереди "Орла" дымил всеми тремя трубами "Ослябя". Эскадра шла в тесном строю, с дистанцией всего в кабельтов между мателотами. Море слегка волновалось, поднимающееся солнце огненно-багровым шаром разгоняло стоящую над водой мглу. Люди завтракали, делали приборку на палубах, тревожно всматривались вдаль. 

Эскадра увеличила ход с ночных спокойных 8 узлов до 11. И тут на борту "Орла" сигнальщики и стоявший на вахте мичман Олег Щербачев увидели справа по курсу пароход, идущий почти наперерез. Приблизившись примерно до полусотни кабельтовых, пароход лег на параллельный курс с эскадрой, держа большой ход, узлов 15-16. Ему навстречу буквально рванулся крейсер "Олег" - и пароход, немедленно начал уходить. 

- Это японцы, точно говорю, никто другой так не будет идти в этих водах,- громко сказал Щербачев и вошел в рубку, вызывая по переговорной трубе командира. В этот момент раздался звук выстрела. 

Щербачев выскочил снова на мостик и увидел, как крейсер "Олег" быстро догоняет пароход, с которого в сторону эскадры стреляли из малокалиберной пушки. Раздался первый залп носовой башни "Олега" - снаряды легли недолетом. На всех кораблях эскадры сыграли боевую тревогу и подняли красные боевые флаги.

Второй залп "Олега" лег ближе к пароходу.
- Это их дозорный пароход, быстроходный, наверное один из вспомогательных крейсеров - доложил Щербачев поднявшемуся на мостик Юнгу. Третий залп "Олега" в этот момент кучно лег двумя всплесками у самой кормы уходящего японца. 

- Мичман, идите в свою башню, вахту сдавайте! Всем орудиям к бою! Ждем сигнала флагмана. Главный калибр на правый борт! Огня не открывать! - отрывисто командовал Юнг.

Крейсер "Олег" был гораздо быстрее японского парохода. Его капитан выдал себя, первым открыв огонь. И уже четвертый залп носовой башни крейсера дал попадание, дистанция сократилась до 30 кабельтовых. "Олег" немного повернул влево и открыл огонь еще и из четырех бортовых шестидюймовок, стоящих в бронированных казематах и за щитами. Против шести тяжелых орудий небронированный пароход был бессилен - всего за четверть часа после первого попадания он получил еще пять снарядов с "Олега", на его корме разгорелся сильный пожар. 

- На "Суворове" приняли телеграф с "Изумруда", он видит японский крейсер! - услышал Юнг матроса-сигнальщика, который передал донесение из рубки беспроволочного телеграфа,- "Урал" забивает все их телеграммы!

Крейсера "Аврора" и "Светлана" также отошли вправо от эскадры, но не последовали за "Олегом", а ринулись к дозорному "Изумруду", Вскоре раздались звуки залпов. Один, другой, третий. 

6:45 утра. Эскадра увеличила ход до 12 узлов. Основная сила - 14 броненосных кораблей шла в едином кулаке, одной кильватерной тесно сомкнутой колонной, курсом NO 50 градусов, прямо в Корейский пролив. Через четверть часа показались силуэты оторвавшихся "Авроры" и "Светланы" - они обстреливали двухтрубный японский крейсер. В его носовой части бушевал пожар. С другой стороны к японскому крейсеру уже спешил "Олег": он уже расправился с дозорным пароходом, оставив того горящим и садящимся в воду кормой почти по самую верхнюю палубу. 
- Это "Идзуми". Старый крейсер. И ему крепко досталось - заключил Юнг, осматривая место первой стычки.

На "Идзуми" почти справились с пожаром. Но подход "Олега" поставил точку. Крейсер обрушил на "японца" огонь всех восьми своих шестидюймовых орудий, способных стрелять на левый борт. Зажатый между двух огней японский крейсер отчаянно отстреливался, но судьба была не на его стороне - у японцев было 2 шестидюймовых и 6 120-мм орудий против 26 шестидюймовок на трех русских крейсерах, к которым добавлял еще и свои 120-мм снаряды "Изумруд". К половине восьмого все было кончено. "Идзуми" кренился на правый борт и погружался носом, пара уцелевших пушек еще продолжала стрелять. В 7:40 "Идзуми" полностью ушел носом под воду, еще две-три минуты - и он стал вертикально погружаться, затем взорвались котлы. 

Эскадра продолжала идти 12-узловым ходом. 
- Наши крейсера получили одно попадание - в "Аврору", "Жемчуг" видит противника, четыре корабля! - снова доложили с беспроволочного телеграфа. 

- Носовые башни - на левый борт! Огонь не открывать до флагмана! - скомандовал Юнг.

Крейсер "Жемчуг" в тумане натолкнулся на целый отряд японцев - четыре больших корабля и несколько миноносцев. Дав по ним пару выстрелов из 120-миллиметровок, его капитан Павел Левицкий приказал поворачивать обратно и идти к эскадре. Навстречу уже спешили "Аврора" и "Светлана", их догонял "Олег". К половине девятого все четыре русских крейсера соединились. В японцах опознали старый броненосец "Чин-Иен" в сопровождении не менее старых однотрубных крейсеров "Ицукусима", "Мацусима" и "Хасидате" - бронепалубных, но с одной чудовищной 320-мм пушкой на каждом. Поняв. что столкнулись с русским крейсерским отрядом, японцы отвернули назад и полным ходом пошли к Корейскому проливу. 

"Олег", "Аврора" и "Светлана" заняли позицию строем фронта в 50 кабельтовых впереди эскадры. "Жемчуг" следил за уходящими старыми японскими кораблями, которые выжимали все, но все равно не давали больше 14 узлов. К 9 часам эскадра сменила курс на NO 23 градуса и шла прежним ходом в 12 узлов. С концевых броненосцев береговой обороны заметили выскочившие слева из тумана на малой дистанции четыре японских двухтрубных крейсера - и в 9:09 "Адмирал Ушаков" дал по ним залп из обеих башен. Бой начался. За "Ушаковым" уже через минуту по японским крейсерам открыли огонь из всех орудий все броненосцы береговой обороны и старые крейсера в хвосте колонны. Всего 5-6 минут, всего по паре залпов с эскадры - и японский отряд резко повернул назад, отходя на большой скорости на юг. Один из крейсеров получил попадание. Бой закончился.

- Первый удар за нами. У них минус один крейсер и разбит дозорный пароход.- отметил Юнг и дал указание внести в бортовой журнал итоги и время наблюдения за разворачивающейся битвой. Было 9:15 утра 14 мая.

Эскадра уже почти час шла беспрепятственно 12-узловым ходом на северо-восток, в самую середину Корейского пролива. Никто не мешал, но отогнанный огнем броненосцев береговой обороны крейсерский отряд японцев маячил в 80-90 кабельтовых по левому борту. Японцы постепенно обгоняли эскадру. "Олег" и "Аврора" выдвинулись на левый фланг впереди "Суворова". К 10 часам "Олег" и "Аврора" выдвинулись еще влево от эскадры и бросились наперерез японскому крейсерскому отряду. Сблизившись с ними до 40 кабельтовых, с "Олега" открыли огонь, японцы ответили одним залпом и отступили еще дальше от эскадры, скрывшись в тумане. 

- Еще полчаса спокойствия. Японцы были со всех сторон, но только легкими силами. Их отогнали, неужели все обойдется? - в рубку "Орла" вошел артиллерист Шамшев.

- Нет, Федор Петрович, они идут навстречу всем флотом. Только что доложили с "Жемчуга". Он в сотне кабельтовых от флагмана впереди. Только что доложили. Внесите в журнал: 11:30, разведывательный крейсер обнаружил японский флот адмирала Того, дистанция около 200 кабельтовых, сближаемся, эскадра идет Корейским проливом, курс NO 23, скорость 12 узлов. - ответил Юнг, прильнув к биноклю. Он методично осматривал горизонт сквозь прорезь боевой рубки, - Интересно, что думает адмирал?

За несколько минут до этого "Жемчуг", потерявший из виду отряд старых японских крейсеров, отошедших влево от эскадры ближе к островам Цусима, заметил впереди множество дымов - это мог быть только японский флот. Пройдя еще немного навстречу, Левицкий окончательно убедился в этом и опознал, что японцы идут одной кильватерной колонной с броненосцами во главе. "Жемчуг" тут же повернул на соединение с эскадрой, передавая информацию по беспроволочному телеграфу. Японцы тоже увидели "Жемчуг" - и зачем-то отвернули вправо от своего первоначального курса. О чем тут же узнал Небогатов из депеши с "Жемчуга".

- Они шли прямо навстречу нам. И повернули. Или не захотели принимать бой на контркурсах, или вообще избегают боя, или готовят какую-то уловку. - сказал адмирал Небогатов офицерам штаба.

Информация от "Жемчуга" поступала постоянно. Японцы снова легли на прежний курс направлением на юго-восток, навстречу эскадре - но в отдалении почти в 100 кабельтовых слева от нее. Полдень. "Жемчуг" соединился с крейсерским отрядом. "Изумруд" все еще был впереди и справа от эскадры, но после потопления "Идзуми" с него ничего и никого не видели. Пару десятков уцелевших японцев подобрали миноносцы и передали на "Урал". Когда японский флот был обнаружен, "Изумруд" отозвали к эскадре. 

Командам в полдень разрешили повахтенно обедать. Матросы с котелками потянулись в баталерки. Но "Орел" шел в полной боевой готовности, с торчащими во все стороны стволами шестидюймовых пушек в их башнях, с развернутыми на левый борт двенадцатидюймовыми башнями - там, где недавно была перестрелка с японскими крейсерами. Дымы японской эскадры уже были видны, но сами их корабли еще скрывала полоса тумана. С "Жемчуга" постоянно докладывали о перемещениях японцев. Эскадра повернула на один румб вправо, чуть ближе к японскому берегу. Очевидно, Небогатов пытался избежать боя с японскими главными силами или хотя бы оттянуть его начало.

Но пообедать матросам так и не получилось. К половине первого японский флот показался в 80 кабельтовых впереди и слева от "Суворова". Чуть впереди, в 15 кабельтовых от флагмана, шли крейсера "Олег" и "Аврора", к ним спешил "Жемчуг", по которому изредка стреляли два головных японских броненосца. 

- Если они будут идти прежним курсом, то пройдут мимо наших концевых броненосцев и разобьют их! - заметил Юнг. То же самое на "Суворове" заявил и Небогатов, приказывая поворачивать влево - чтобы выйти на контркурс японской эскадре, оставляя справа остров Окиносима. 

И тут случилось то, что заставило всех следящих за японцами адмиралов и капитанов кого довольно воскликнуть, кого почесать в затылке, кого выругаться от удивления. Оба флота стремительно сближались. Но японцы начали последовательный поворот влево больше чем на 16 румбов, на виду у русской эскадры, дистанция при этом сокращалась с 80 до 50 кабельтовых.

- Открыть огонь по головному! Уже! Потом сразу переносить огонь на точку их поворота! Поднимайте сигналы, дайте телеграф! Быстро! - заорал Небогатов. 

Тут же башни "Князя Суворова" выстрелили - 4 снаряда полетели в сторону японского флагмана. Через минуту дал залп "Император Александр III", за ним "Бородино", "Ослябя", "Орел" и "Сисой Великий". Для остальных кораблей пока было слишком далеко, их орудия молчали. 

- Открыть огонь. Они дают залп через минуту после переднего мателота. Запишите. Время 12:35 "Князь Суворов" открыл огонь по "Микасе", 12:40 "Орел" открыл огонь по "Микасе". Бьем по головному. - спокойно скомандовал командир "Орла".

Шесть броненосцев открыли огонь главным калибром. Случайно вышло, что после "Суворова" каждый корабль давал залп четко через одну минуту. Артиллеристы с часами следили за временем. Каждый корабль давал залп каждые шесть минут. "Микаса" скрылся за всплесками от падений снарядов. Первые три залпа с трех кораблей легли недолетами, но уже "Ослябя", "Орел" и "Сисой Великий" смогли накрыть японский флагман. А потом начались попадания - "Микаса" оказался под сосредоточенным огнем шести броненосцев, в то же время по точке поворота всех остальных японских кораблей пристрелялись "Наварин", "Николай I", "Адмирал Нахимов" и три броненосца береговой обороны. Снаряды "Нахимова" не долетали, но остальных было достаточно. По нескольку попаданий получили все японские корабли, но особо досталось "Микасе" - за первые полчаса боя в него попали не меньше 15 раз. 

По мере поворота японские корабли открывали огонь, сосредоточив его на "Князе Суворове". За полчаса броненосец получил 3 двенадцатидюймовых и 12 восьмидюймовых снарядов. Все башни продолжали стрельбу, в дело уже включились и шестидюймовые орудия. Но в середине корабля. на надстройках спардека разгорался пожар. 

Японский флот, завершив к 13 часам поворот, оказалась на параллельном курсе с эскадрой на дистанции около 40 кабельтовых и сильно ушел вперед - четвертый японский броненосец оказался на траверзе "Суворова". По нему вели огонь все шесть кораблей первого японского отряда. Второй отряд, состоявший из шести броненосных крейсеров, попытался сосредоточить огонь на "Ослябе" и "Орле". Оба броненосца получили по 5-6 попаданий восьмидюймовых снарядов. На носу "Осляби" возник пожар, "Орел" шел без серьезных повреждений, все его орудия стреляли. В свою очередь, шесть кораблей в конце эскадры, от "Нахимова" до "Ушакова", не доставая до "Микасы", обстреливали концевой японский крейсер "Ивате", на котором развевался адмиральский флаг младшего флагмана.

Дюжины десятидюймовых, полудюжины старых восьмидюймовок и десятка шестидюймовок со старых крейсеров и малых броненосцев оказалось достаточно для японского крейсера. Комендоры "Сенявина", "Апраксина" и "Ушакова" всаживали в "Ивате" снаряд за снарядом. "Нахимов" стрелял редко, ему мешал дым от собственных выстрелов его старых орудий. Ивате сначала загорелся - огонь постепенно охватил все пространство от дымовых труб до кормовой башни, затем от попадания снаряда рухнула грот-мачта. В 13 часов и 3 минуты корма "Ивате" осветилась яркой вспышкой - взорвалась его кормовая башня, в которую попал десятидюймовый снаряд из залпа с "Ушакова". Крейсер начал оседать кормой и покинул строй, описывая круг по часовой стрелке, сближаясь с эскадрой. К обстрелу присоединились даже броненосцы "Николай I" и "Наварин". Скорее всего, тяжелый снаряд с "Наварина" поставил точку в судьбе "Ивате": от попадания в носовую башню в 13:10 та взорвалась, затем пламя перекинулось на погреба боезапаса, и сильнейший взрыв разломил крейсер пополам. Нос моментально ушел под воду. А кормовая часть, сотрясаемая взрывами заливаемых морской водой котлов, одного за другим, быстро погружалась - и к 13:20 затонула. Сразу после уничтожившего "Ивате" взрыва огонь перенесли на соседний крейсер "Асама"...

- Они уходят. Они уходят! - закричали сигнальщики.- Уходят! - воскликнул Небогатов,- Продолжайте огонь. Курс не менять! - приказал он.

И действительно, в 13:20, через три минуты после гибели того, что осталось от "Ивате", японский флот повернул "все вдруг" на восемь румбов влево, уходя от эскадры. Расстояние все увеличивалось, но еще несколько минут по японцам, стрелявшим только из кормовых башен, давали полные бортовые залпы все 14 кораблей эскадры. Но это в данный момент уже ничего не решало. Небогатов через "Алмаз" передал еще один приказ - немедленно доложить о повреждениях. Эскадра тем временем уверенно держала курс норд-ост 23 градуса, идя через Корейский пролив. 

Оказалось, что сильно поврежден "Суворов". В него попали 15 тяжелых снарядов и еще с десяток шестидюймовых. Средняя часть корабля горела. Вышла из строя средняя шестидюймовая башня левого борта и кормовая башня главного калибра. В дымовых трубах зияли пробоины. Тем не менее, броненосец держал ход 12 узлов, сохранил управление и вел за собой эскадру. "Александр III" и "Бородино получили по два-три попадания без особых повреждений. Но зато сильно пострадал "Ослябя" - четыре попадания восьмидюймовых снарядов у ватерлинии в носу вызвали сильный пожар и затопления. Броненосец осел носом, но держался в строю. "Орел" получил шесть восьмидюймовых снарядов, один из которых разбил левую кормовую шестидюймовую башню, еще один вызвал пожар в корме, который быстро потушили. "Сисой Великий" получил одно попадание без особых повреждений. В "Николай I" попали два снаряда, разбив каземат девятидюймового орудия. "Наварин" получил три попадания шестидюймовыми снарядами - в одну из дымовых труб и надстройки, вызвавшие небольшой пожар. В другие корабли боевой линии попаданий не было. Но пострадал крейсер "Аврора" - во время короткой перестрелки с японскими легкими крейсерами в него попал один восьмидюймовый снаряд, который вызвал пожар на рострах и вывел из строя шестидюймовую пушку.

Матросы с чувством удовлетворения смотрели на удаляющихся японцев. Огонь по ним прекратили, когда дистанция превысила 65 кабельтовых. Последний залп дал "Орел" из кормовой башни - и промахнулся. Люди тушили пожары, ремонтировали повреждения. откачивали воду. Но эскадру за время боя со всех сторон окружили отряды японских малых крейсеров и миноносцев. Крейсера "Жемчуг" и "Изумруд" отогнали один из таких отрядов в составе четырех больших и четырех малых миноносцев, который попытался в момент отхода японского флота пойти на сближение с эскадрой - несколько залпов заставили миноносцы отойти. 

Временное затишье продолжалось больше часа. Японские корабли дымили вдали слева. И ближе к 15 часам снова пошли на сближение сходящимися курсами. Японцы держали ход в 16 узлов и за счет этого снова обгоняли эскадру, угрожая охватом "Суворова", хотя они по количеству кораблей уже сильно уступали - 11 против 14. 

- Еще полчаса и они будут расстреливать нас продольным огнем, два румба вправо, держим дистанцию. Сомкнуть строй! 12 узлов! - скомандовал Небогатов. Тем временем пожар на спардеке "Суворова" потушили - и взору адмирала с мостика открылась жуткая картина покореженного и обгорелого металла надстроек. 

Небольшой поворот не помог. Японцы приближались. Мало того, их второй отряд увеличил скорость, обогнал броненосцы и уверенно выходил впереди "Суворова", сокращая дистанцию. А поворачивать далее вправо уже мешал остров Окиносима. Небогатову ничего не оставалось, как снова принимать бой - но уже на невыгодных для него условиях. Когда против одного "Суворова" выходили пять броненосных крейсеров. Дистанция уменьшалась: 100 кабельтовых, 90, 85, 80...

- Передайте на "Сенявина": пусть Четвертый отряд идет уступом влево! Тогда они смогут из носовых башен стрелять по концевым японцам, там у них два крейсера. Пока мы тут на "Суворове" выдержим их удар, они выбьют эти два крейсера, которые японцы купили в Италии, черт бы их побрал! - выругался Небогатов. 

"Суворов" открыл огонь по головному "Идзумо" первым с 60 кабельтовых в 15:20. Флагманский броненосец отошел чуть вправо, давая больше пространства для огня "Александру III" - его командир Николай Бухвостов понял маневр и остался на прежнем курсе, а на остальных кораблях эскадры на это даже не обратили внимание. "Александр III" начал обстреливать "Асаму" - этот крейсер теперь замыкал строй после гибели "Ивате". В свою очередь, пятерка японских броненосных крейсеров обрушила огонь своих восьмидюймовых орудий на "Суворова". А шесть кораблей самого адмирала Того - четыре броненосца и два броненосных крейсера "взялись" снова за "Орла" и "Ослябю". Но те, вместе с броненосцем "Бородино" смогли сосредоточить свои залпы по "Микасе". А два концевых крейсера отряда Того "Кассуга" и "Ниссин" стали мишенями для шести броненосцев и трех крейсеров эскадры - по "Ниссину" стреляли вышедшие из общей колонны "Сенявин", "Апраксин" и "Ушаков", а "Кассуга" попала под обстрел "Сисоя Великого", "Николая", "Наварина", "Нахимова", "Донского" и "Мономаха", 

В таком положении дистанция постепенно уменьшилась до 20 кабельтовых. Оба флота ввели не только шестидюймовые орудия, но и более мелкие - 75 и 76-миллиметровые. Все решали снаряды, меткость комендоров и броня. 

На "Суворове" и "Орле" брони хватило. Они стойко держались под огнем, на них возникали все новые и новые пожары. У "Суворова" замолкла еще и левая кормовая шестидюймовая башня, от отстреливался только из двух башен - двенадцати- и шестидюймовой. "Орел" сохранил по левому борту две шестидюймовых башни. Но у его носовой башни главного калибра японский снаряд попал в ствол правого орудия. А вот "Ослябе" не повезло. В его носовую башню попал 12-дюймовый снаряд, буквально разворотив ее. Орудия безжизненно задрались кверху, крыша башни вскрылась как тюльпан, из огромной дыры вырывалось пламя, не защищенная броней носовая оконечность снова пострадала - броненосец медленно садился носом. Но его кормовая башня продолжала давать выстрел за выстрелом.

Зато "Бородино" остался не обстрелянным и, как на учениях, вел огонь по "Микасе". Также без внимания японцев остались "Сисой Великий" и "Николай I". По броненосцам береговой обороны попытались стрелять "Ниссин" с "Кассугой" - когда их командиры поняли. что по двум крейсерам ведут огонь сразу девять кораблей, но безуспешно. Маленькие броненосцы в конце строя эскадры активно маневрировали, делая небольшие коордонаты влево или вправо, ускоряя или замедляя ход - и не прекращали огня из главного калибра. 

Уже 40 минут продолжался бой. "Суворов" пылал от носа до кормы, но сохранял ход и вел огонь из двух башен по "Идзумо" - флагману адмирала Камимуры. И даже добился пары попаданий. "Александр III" вывел из строя "Асаму" - японский крейсер получил опасное попадание в корму, потерял управление и отошел влево. Броненосец перенес свои залпы на крейсер "Якумо", четвертый в строю Камимуры. "Бородино" обстреливал "Микасу", попадая в него раз за разом - но японский флагман упорно сражался и вел огонь по "Ослябе". "Орел" отбивался от сосредоточенного огня двух броненосцев - "Сикисимы" и "Фудзи", на нем, как и на "Суворове", горела вся средняя часть.

Тяжело поврежденный "Ослябя", который обстреливали "Микаса" и "Асахи" в 15:55 внезапно повернул вправо, кренясь на левый борт и зарываясь носом. Но его кормовая башня еще дала несколько безрезультатных выстрелов. Проходившие мимо "Орел" и "Сисой Великий" закрыли "Ослябю" от вражеских залпов. Эскадра теряла первый корабль - и какой корабль... К "Ослябе" поспешили "Урал" и миноносцы - и вовремя. Потому что через 10 минут искалеченный броненосец начал крениться сильнее, его экипаж по команде капитана Бэра стал прыгать в воду. Сам Бэр стоял на мостике, теперь уже почти вертикальном, и орал:
- Дальше от бортов! Черт возьми, вас затянет водоворотом! Дальше отплывайте!

"Ослябя" тонул. Миноносцы "Бедовый", "Быстрый", "Буйный" и "Бравый" подошли совсем близко и спустили свои небольшие шлюпки. На них вытаскивали из воды людей - и сразу везли на борт "Урала". Всего на борт вспомогательного крейсера спасли почти 550 человек из почти 800 членов его экипажа. В 16:20 броненосец перевернулся и через несколько минут затонул. 

Но за агонию и гибель "Осляби" эскадра жестоко отомстила. Сначала сразу после 15 часов взорвалась носовая башня с одним 10-дюймовым орудием на крейсере "Кассуга" - от собственного выстрела. Уже порядком пострадавший крейсер к этому времени "принял" больше десяти тяжелых снарядов - 8-, 9-, 10 и 12-дюймовых. Очередное попадание стало последним снаряд попал в каземат шестидюймового орудия прямо напротив взорвавшейся башни - и вызвал детонацию боеприпасов. Крейсер быстро лег на правый борт и затонул. Следом настал черед крейсера "Ниссин". В него одновременно попало два или три 10-дюймовых снаряда, которые разбили вторую дымовую трубу, кормовую рубку и каземат. Крейсер сильно сбавил ход и оказался под обстрелом не только носовых башен, но и полных бортовых залпов броненосцев береговой обороны. На малой дистанции 10-дюймовые снаряды пробили броню батареи шестидюймовых орудий правого борта, которую охватило пожаром и взрывами поданных к стрельбе снарядов. "Ниссин" постепенно остановился и, охваченный пламенем, стал медленно крениться на правый борт. В промежутке между 16:10 и 16:30 японский флот потерял два броненосных крейсера - "Кассуга" затонул, а "Ниссин" превратился в пылающую плавающую развалину, все его орудия замолчали. 

К половине пятого пополудни японский флот остался всего с восемью кораблями против 13 кораблей эскадры. "Ивате" и "Кассуга" погибли, "Асама" вышел из строя и в сопровождении авизо "Чихайя" отходил к острову Цусима, "Ниссин" горел позади строя. Флагман "Микаса" под огнем броненосцев "Бородино" и "Орел" жестоко пострадал - хотя на нем не было сейчас больших пожаров, но все орудия главного калибра прекратили огонь. В 16:33 японский флот второй раз за день сделал поворот "все вдруг" и начал отходить. 

Эскадра потеряла "Ослябю". "Князь Суворов" лишился всей главной артиллерии и всех шестидюймовых башен левого борта и весь горел. "Орел" справился с пожаром, но все его шестидюймовые башни левого борта были разбиты, а через подводную пробоину корма постепенно наполнялась водой. На "Наварине" одним попаданием 12-дюймового снаряда сбило три из четырех дымовых труб. "Сисой Великий" получил опасную подводную пробоину в носу. Малые броненосцы и старые крейсера в линии не пострадали. "Бородино" получил два попадания, которые не нанесли особого вреда. А на "Александре III" один попавший восьмидюймовый снаряд сбил фок-мачту и разворотил взрывом переднюю дымовую трубу.

- Они крепко получили и ушли зализывать раны. Нам тоже пора. - заявил Юнг, шатаясь от вызванной разрывом снаряда о броню боевой рубки контузии. Ему было плевать, слышат его или нет. 

Но вместо этого эскадра повернула на три румба влево. И броненосцы береговой обороны добили крейсер "Ниссин", Еще несколько попаданий и пожар привели к чудовищному взрыву, который разнес корабль водоизмещением более восьми тысяч тонн на куски. Обстреливать японские миноносцы, которые пошли искать уцелевших, эскадра не стала. 

Пока шла отчаянная схватка линейных сил, японские бронепалубные крейсера адмирала Уриу - "Нанива", "Такачихо", "Цусима", "Акаси" вместе с с крейсерским отрядом адмирала Того-младшего из крейсеров "Сума", "Чиода" и "Акицусима" зашел с правого борта эскадры, намереваясь атаковать флагман "Князь Суворов" с правого борта и обстрелять тонущего "Ослябю". У них на пути встали "Олег", "Аврора" и "Светлана" - три против семи. За полчаса безрезультатного боя обе стороны не добились серьезных попаданий, но японцы отвернули назад.

После завершения второй фазы боя главных сил на эскадру слева и сзади ринулись больше трех десятков миноносцев. Адмирал Того отправил их, чтобы прикрыть отход своей эскадры и добиться успеха против замыкающих колонну маленьких броненосцев береговой обороны, чьи 10-дюймовки уничтожили два броненосных крейсера. Слабый вспомогательный калибр этих броненосцев делал минную атаку почти безнаказанной.... Если бы не вмешательство крейсеров "Жемчуг" и "Изумруд". "Ворвавшись" на большой скорости между двумя отрядами миноносцев, они быстро потопили три малых номерных миноносца и тяжело повредили всего одним снарядом "истребитель" "Фубуки".

- Они снова догоняют. - доложили Небогатову с броненосца "Адмирал Ушаков". 

Эскадра по прежнему шла со скоростью 12 узлов. Но теперь сзади приближались японцы - 4 броненосца и 4 броненосных крейсера, они явно нацелились на малые броненосцы береговой обороны. Да, в начале шестого вечера они были еще в ста кабельтовых от концевого "Ушакова", но пренебрегать угрозой было нельзя: впереди еще два часа светлого времени. По сигналу Небогатова эскадра повернула последовательно на 8 румбов влево, направившись прямо к островам Цусима. Искалеченный "Князь Суворов" при этом перешел на четвертую позицию в строю, но остался флагманом - на его траверзе шел "Алмаз" и неотступно передавал другим кораблям сигналы. Во главе колонны стал "Александр III", за ним "Бородино", уже за ними изрядно побитые "Орел" и "Суворов" и остальные корабли. Этого хватило: изрядно поредевший флот Того держался позади на удалении 70-80 кабельтовых. Слишком далеко для огня, но слишком близко, чтобы не обращать внимание. Но впереди крейсеров и броненосцев группировались несколько отрядов миноносцев.

Наступал вечер. Баталеры и свободные от вахты матросы разнесли тем, кто был на боевых постах запоздалый обед. Люди, как могли, отдыхали от целого дня почти непрерывного боя, заделывали пробоины, тушили пожары, ремонтировали поврежденные пушки и откачивали воду. Крейсера "Олег", "Аврора" и "Светлана" снова вышли в голову эскадры - теперь уже для отражения атак миноносцев, затаившихся в темноте по пути флота. "Изумруд" и "Жемчуг", аналогично, держались позади колонны, вместе с "Уралом". Миноносцы собрались в два отряда сомкнутым строем по бортам от "Александра III" в голове колонны - чтобы их не спутали с японскими. Боевые фонари было приказано в случае минной атаки не зажигать - чтобы не показывать японцам своего местоположения. Корабли шли без огней вообще, курсом норд-ост, прямо на Владивосток. Самая узкая часть Корейского пролива осталась позади.

Но японские миноносцы были начеку. Как только после 20 часов окончательно стемнело, как они появились. Серые невзрачные тени заметили на крейсерах впереди. Но для "Светланы" было слишком поздно - крейсеру в правый борт попала торпеда. "Светлана" сразу осела носом и замедлилась. В ответ "Олег" обрушил шквал огня в то место, откуда пришла торпеда - и один из залпов оказался удачным. Шестидюймовый снаряд разбил вдребезги 150-тонный миноносец. Боевых фонарей не включали ни на одном корабле. До полуночи еще дважды эскадра натыкалась на отряды миноносцев - и дважды крейсер "Олег" первым открывал огонь. И один раз миноносцы настигли сзади - их выдали искры из дымовых труб. Крейсер "Изумруд" открыл предупредительный огонь - и этого оказалось достаточно, чтобы атака провалилась. Ни один миноносец за всю ночь не приблизился к боевой линии. 

Цусима - Владивосток

Рассвет 15 мая корабли эскадры встретили в центре Японского моря, неподалеку от острова Дажелет. Благодаря сомкнутому строю и ратьеровским фонарям ни один корабль не покинул строй. Но выяснилось, что крейсер "Светлана" едва держится на воде, погрузившись носом почти по самую палубу. Начали сдавать переборки и на "Сисое Великом", получившем накануне подводную пробоину. Ход эскадры уменьшили до 9 узлов, в конец колонны Небогатов поставил броненосцы "Александр III", "Бородино" и "Наварин" - на случай внезапного появления японского флота. "Светлану" взял на буксир кормой вперед "Владимир Мономах". "Урал" дал радиограмму во Владивосток.

Утром на горизонте появились крейсерские отряды японцев. К одному из них вышли навстречу "Олег", "Аврора", "Жемчуг" и "Изумруд" - после обмена несколькими залпами японцы отступили. Во второй раз около 10 утра отряд из четырех двухтрубных крейсеров подошел совсем близко к колонне и отступил на большое расстояние только после выстрела из 12-дюймовых орудий с "Бородино". 

К вечеру 15 мая эскадра подошла к входу в Амурский залив. Здесь уже ждали буксиры и миноносцы. Крейсер "Светлана" сразу отвели в порт, чтобы утром ввести в док. Переночевав в море под свет прожекторов, утром 16 мая эскадра, встречаемая толпами горожан на набережной, на палубах всех возможных портовых катеров и лодок, вошла во Владивосток. Адмирал Небогатов сразу развил бурную деятельность. Поврежденные корабли поставили к причалам на ремонт. Из дока спешно вывели крейсер "Громобой" и поставили вместо него на ремонт "Светлану", 

С 18 мая Небогатов произведен в вице-адмиралы и назначен командующим Флотом Тихого океана. Флот немедленно переформирован, но часть кораблей оставалась в ремонте:

1-й Броненосный отряд: "Император Александр III", "Бородино", "Орел", "Князь Суворов"
2-й Броненосный отряд: "Сисой Великий", "Наварин", "Император Николай I"
3-й Броненосный отряд: "Адмирал Сенявин", "Генерал-Адмирал Апраксин", "Адмирал Ушаков", "Адмирал Нахимов".

1-й отряд крейсеров: "Россия", "Громобой", 
2-й отряд крейсеров: "Олег", "Богатырь"
3-й отряд крейсеров: "Аврора", "Светлана"
4-й отряд крейсеров: "Жемчуг",  "Изумруд"
5-й отряд крейсеров: "Дмитрий Донской", "Владимир Мономах"

2 отряда эскадренных миноносцев, 2 отряда миноносцев, отряд подводного плавания.

Уже 20 мая эскадра в составе пяти броненосцев и пяти крейсеров совершает короткий поход к бухте Посьета. 

25 мая крейсера "Олег", "Жемчуг" и "Изумруд" выходят в поход к Сангарскому проливу. В окрестностях Владивостока в море держатся шесть броненосцев и крейсера "Аврора", "Россия", "Адмирал Нахимов", "Дмитрий Донской" и "Владимир Мономах". 29 мая крейсера возвращаются, потопив несколько рыболовных шхун. На протяжении июня быстроходные крейсера совершают еще один рейд к острову Хоккайдо и один рейд в Японское море до острова Дажелет. В конце июня возвращается в строй броненосец "Орел", на нем исправили все повреждения, кроме замены одного из 12-дюймовых орудий. Часть поврежденных надстроек на спардеке просто срезали. В конце июля отремонтировали и вернули в строй крейсер "Светлана", броненосцы "Сисой Великий" и "Император Николай I". 1 августа эскадра в составе 6 эскадренных броненосцев, 3 броненосцев береговой обороны, броненосных крейсеров "Россия" и "Адмирал Нахимов", трех бронепалубных и двух легких крейсеров направляется к Гензану.. Придя туда утром 2 августа, броненосцы береговой обороны обстреливают Гензан, им отвечает японская береговая батарея. На обратном пути флот встречает отряд японских крейсеров - 8 бронепалубных и 2 броненосных, "Адзума" и "Токива", которые отступают. не принимая боя. 10 августа флот в том же составе выходит в Японское море и идет к берегам Японии - к порту Ниигата. Пока основные силы держатся в 20 милях от берега, броненосцы береговой обороны и крейсер "Аврора" обстреливают Ниигату, дав мирным жителям 3 часа времени на эвакуацию. Портовые сооружения разрушены, 14 августа флот возвращается во Владивосток. 

20 августа дозорные миноносцы замечают подходящий к острову Русский японский флот в составе 3 броненосцев и 5 броненосных крейсеров - "Микаса" еще в ремонте, а "Асаму" уже отремонтировали. Навстречу выходят 9 броненосцев, 2 броненосных крейсера и другие корабли. Японцы не принимают бой и отступают. 26 августа вступает в строй после ремонта крейсер "Богатырь". 30 августа флот выходит в море и идет снова к Корейскому проливу. Основные силы крейсируют между островом Дажелет и берегом Кореи, а крейсера "Олег", "Богатырь", "Жемчуг" и "Изумруд" доходят до Корейского пролива, топят там два японских транспортных судна и возвращаются обратно. Японский флот не противодействовал.

В сентябре выходит на испытания броненосец "Князь Суворов", но пока без главной артиллерии. 10 сентября в строй возвращается крейсер "Громобой". 15 сентября флот выходит в море - к Сангарскому проливу. Пока основные силы флота крейсируют в Японском море, "Олег" и "Богатырь" проходят Сангарским проливом в Тихий океан, в проливе топят две рыболовные шхуны, 17-20 сентября оперируют в Тихом океане и возвращаются обратно на соединение с флотом, и 22 сентября приходят во Владивосток. 

11 сентября в базе Сасебо затонул после взрыва погребов флагман японского флота броненосец "Микаса". 

25 сентября эскадра выходит в море из Владивостока и в полном составе, кроме броненосца "Князь Суворов", идет в Корейский пролив. Флот демонстративно крейсирует в Корейском проливе весь день 27 сентября, при этом крейсера захватывают один японский военный транспорт, и еще один топят. Обратно флот идет вдоль побережья Японии, броненосцы береговой обороны обстреливают Майдзуру. 30 сентября флот приходит во Владивосток.

1 октября становится известно о заключении мира в Портсмуте при посредничестве президента САСШ Теодора Рузвельта. Япония возвращает все захваченные территории, в том числе Порт-Артур и Ляодунский полуостров, выплачивает контрибуцию и ограничивает свои права на территории Кореи 38-й параллелью. Два строящихся в Англии броненосца Япония уступает по остаточной стоимости для Королевского флота. В составе японского флота остаются 3 броненосца и 5 броненосных крейсеров. Адмирал Камимура делает сэппуку, адмирал Того не признает поражения, но уходит в отставку и становится монахом.