Возвращаясь к напечатанному: Хлястик

Надо сказать, в 80-е годы пробиться на сцену или, упаси Бог, попасть на экран, не имея звания, образования или, на худой конец, таланта, было еще невозможно.

Максимум, на что могли рассчитывать доморощенные «звезды», стала так называемая художественная самодеятельность. Правда, в отличие от театра, в ней ценились не диплом, а талант, пусть даже крохотный, но абсолютно природный. Каждое более ни менее крупное предприятие имело свой собственный дом культуры, где собирались подлинно народные таланты, не отягощенные музыкальным, хореографическим или сценическим образованием. Сначала они приходили туда после работы и делали первые неуверенные шажки к Мельпомене. По мере того, как шаги приобретали уверенность, изменялось и время посещения. Теперь актеров, танцоров и музыкантов отпускали на репетиции в рабочее время (особенно грешили этим ИТР – инженерно-технические работники).

Одним из таких «народных артистов» и был упомянутый выше Хлястик.

Познакомился я с ним случайно на одном из полулегальных выездных концертов. Выступала одна актерская команда, а за кулисами стоял невероятно рыжий парень и жадно ловил каждое слово выступающих. На следующем концерте через несколько дней повторилось то же самое. На седьмом «совместном» выступлении с «рыжим» наблюдателем не выдержал и спросил знакомого, работавшего в той команде.

- Что за тип вас преследует?
- Рыжий?
- Ну, да…
- Так это наш Хлястик.
- Кто???
- Хлястик! – воскликнул актер и уточнил, - На нашем пальто…

Надо сказать, что тот славный коллектив именовался «Конь в пальто» и даже имел устойчивый успех не только в городе, но и на выезде. Хлястик знал наизусть все роли и мог в любую минуту заменить заболевшего, опоздавшего или запившего актера. На его беду актеры имели отменное здоровье и пили в меру, из-за чего Хлястик на сцене не появлялся.

Однажды случилось непоправимое – у одного из актеров неожиданно заболел живот. Он занял стульчак в местном ватерклозете и отказался без него выходить на сцену. Вот тут и пригодился Хлястик. Это был его звездный час. Небольшая миниатюра, в которой ему посчастливилось «засветиться» была воспринята зрителем с неожиданным энтузиазмом – группа молодежи, сидевшая особняком, начала скандировать его имя, а три девицы кинулись на сцену вручать цветы. Хлястик стоял в лучах прожекторов и наслаждался славой.

На следующем выступлении повторилось тоже самое. Правда, место в нужнике занял уже другой актер. Когда, желудком «переболели» все актеры, а Хлястик отыграл все возможные и невозможные роли их репертуара, заподозрили неладное. За Хлястиком установили слежку и застукали его за не совсем дружеским занятием – он «заряжал» слабительным бутылку пива.

Тут надо сказать, эта команда имела привычку перед выходом на сцену выпивать по бутылке пива. Постепенно привычка переросла в традицию, которую свято поддерживали все без исключения. За пивом бегал Хлястик. Он же открывал бутылки и утилизировал тару.

Итак, секрет успеха Хлястика был раскрыт. Часть зарплаты электрика, которым Хлястик являлся в свободное от «творчества» время, тратилась на группу поддержки, цветы для специально обученных девушек и слабительное для «Коня…». Надо сказать, слава обходилась не дешево, но Хлястик считал, что она того стоит.

По понятным причинам, больше на «Коне…» Хлястик на сцену не выезжал. Несколько дней о нем вообще ничего слышно не было, но в один прекрасный день…

Рыжая физиономия мелькнула на экране телевизора. Причем сразу на всесоюзном канале. Его пригласили для съемок развлекательного сериала. Роль была незначительная, но невероятно смешная. «Хлястик» должен был изображать электрика, которого бьет током. То ли оператор удачно снял пятисекундный эпизод, то ли монтировщики декораций плохо заизолировали розетку…

В общем, «Хлястик» в ударе получился настолько замечательно, что светлый образ электрика-неудачника Кузи решили вставить в каждую серию. В итоге Кузя оказался единственным, кто запомнился зрителям из всего изнурительно тошнотворного теле-шедевра. Его начали приглашать на эпизоды в другие проекты, но исключительно на роль придурковатого электрика. Причем, героя отвертки и плоскогубцев вписывали сами режиссеры непосредственно на съемочной площадке. Иногда «Хлястику» даже предлагали придумать свою роль самому. Единственное чего старались избегать, так это текста, который новоиспеченная «звезда» была не в состоянии не только произнести, но даже запомнить.

Через каких-то десять лет «Хлястик» был уже нарасхват. Ошеломительный успех накрыл его с головой! В прессе мелькали сообщения об участии известного актера-электрика в самых различных телепроектах. Он даже читал в столичном театральном ВУЗе курс лекций то ли сценического мастерства, то ли техники безопасности. В его портфеле (а без него на улицу он уже не выходил) была куча различных табличек и лейблов – «Общественник», «Уполномоченный», «Представитель» и пр. Это позволяло появляться на экранах телевизоров в любой ипостаси.

Последний раз я увидел «Хлястика» на «красной дорожке» одного Международного кинофестиваля. Это был уже совершенно другой человек, чем тот, которого я знал в молодости – вальяжный барин, снисходительно одаривающий усталым взглядом случайно затесавшуюся публику. Заметив меня в толпе зрителей, он нехотя протянул вялую ручонку и снисходительно спросил, глядя куда-то мимо:

- Ну?

Увы, ответить ему мне было нечего. Да, и что может сказать обычный человек при встрече со столь раскрученной «звездой». Какое-то время он стоял с протянутой ладошкой и смотрел мне в спину. Когда я отошел метров на десять, то снова услышал его голос:

- Ты что-то хотел?