По ком звонит школьный звонок?
Первой самостоятельной покупкой в моей жизни был стакан самых настоящих одесских семечек, приобретенных на сэкономленные со школьных завтраков 10 копеек . Это случилось в конце 60-х, когда мне доверили не только самому возвращаться из школы, но и выделили неимоверно крупную по тем временам сумму в 30 копеек на карманные расходы.
Семочки. Именно под таким (семочки, а не семечки!) брендом был известен этот фастфуд в Одессе. Крупные, черные, как настоящий антрацит, без малейшей примеси пустой скорлупы, серой пыли или нагара, пачкающего не только руки, но почему-то оставляющего пятна на манжетах белой школьной рубашки, тетрадках и даже в носу. Как появлялись эти предательские пятна в таких ответственных для любого приличного школьника местах, непонятно до сих пор. Ведь, уходя в школу, приходилось каждое утро давать честное слово, что не буду грызть семочки, ногти и кончик деревянной чернильной ручки, к которой прилагалась чернильница в тряпичном мешочке, смертельно-сурово привязанном к ручке портфеля шнурком, как еврей к Советскому Союзу - паспортом.
Впрочем, тогда мы еще не понимали, кто такие евреи, где находится ОВИР и куда периодически исчезают одноклассники вместе с семьями.
Если вы думаете, что столь ценный атрибут долгожданной взрослости - семочки - продавался на каждом шагу, то глубоко ошибаетесь! Его можно было обнаружить исключительно в строго отведенных для этого местах, которых подозрительно не замечали надутые участковые милиционеры, шустрые ОБХССники и даже народные контролеры.
Кто знал ту Одессу, наверняка помнит булочную на углу Конной и Нежинской, что возле Нового рынка. Рядом с дверью в булочную была еще одна, чуть поменьше. Здесь и жила тетя Броня, production и distribution этих самых семочек .
Она сидела на низенькой детской табуретке в идеально белом фартуке и молча реализовывала еще теплый товар. Почему семочки были всегда теплые, не знал никто. Как и то, на чем она сидела. Дело в том, что табуретка была так мала, что вовсе терялась под ее пышным нижним бюстом, общепринято именуемым "тухес". Лишь однажды случайно, когда она заходила в ту самую дверь и заносила свой нехитрый инвентарь, мы заметили этот предмет, на котором, словно королева на троне, восседала хозяйка, как нам тогда казалось, самых вкусных в мире семочек.
Она молча доставала из стопочки лист ученической тетради, исписанный мелким до безобразия почерком какими-то формулами и расчетами. Затем скручивала из него большой кулек и засыпала в него вожделенный товар. После чего аккуратно закрывала кулечек и вручала благодарным покупателям со словами:
- Семочки для Сёмочки, кушайте на здоровье!
Тетя Броня исчезла, когда мы уже перешагнули порог восьмого класса. Однажды она не вышла из своей коморки, На следующий день не появилась снова, а уже через месяц новые обладатели царских палат начали делать ремонт, и возле двери появились целые стопки тех самых листиков из тетрадки в клеточку. Рядом лежали пустые папки с умными названиями и загадочной фамилией, которую никто так и не сумел запомнить. Она состояла из двух частей, соединенных крохотной черточкой. То, что вторая ее часть была Берг или Бург запомнили многие, но вот первая канула в небытие вместе с исписанными формулами листиками и самой тетей Броней...
Спустя годы одна из самых говорливых учительниц, знающая все на свете, кроме преподаваемого ею предмета, поведала нам, что тетя Броня - дочь известного одесского профессора - с нашей помощью избавлялась от научного наследия отца, захламившего и без того крохотную квартирку на первом этаж. Ну, а Сёмочка, для которого она жарила семочки - это ее единственный сын, погибший в 1941 году во время бомбардировки города. Впрочем, быть может, это всего лишь легенда?
Каждый из нас добирался до дома своей дорогой, и каждому на пути встречалась своя тетя Броня...
